Плетеная экскурсия
Шрифт:
— Ага, — радостно закивал паразит.
— Прибить бы тебя, да хрен с ним. В общем, как я понял, этот Акасита мигрировал к Железным Вратам.
— Яшмовым, с позволения…
— Не позволю! Достали моё Бессмертие поправлять! Дерьмовыми обзову — такими и будут! — возмутился я.
— Как будет…
— Так и будет. Ладно, давай по делу — кто есть, кого знаешь из обитающих в ущелье?
И, выходило, что этот Акасита прихватил духов воздуха, ветра и прочего подобного. Кто-то сам прилетел, кто-то, как гуй, освободился «в ветрах почтенного»
И теперь сидит он в ущелье. Вообще, судя по сказанному Зелёнкой, да и гуём, выходит что этот нечистик тип «князя-духа». Как Леший или Водяной, которые черпают силу (и площадь) подчинёнными. Но Акасита — не столько самим фактом власти, а именно от размножения нечистиков. И, на удивление, «вершением справедливости». Довольно странной, но ряд «законов» он установил, и за их нарушение рвал нечисть в клочья. Впрочем, людей рвал тоже, и принцип «незнание не освобождает от разрывания» работал на все сто.
В общем, не самое приятное, конечно, нам предстоит противостояние. Акасита этот сволочной, сильный. А воздушников я, блин, не очень люблю — тяжело мне с ними, с самого начала, как стал Кащеем. Всех, с кем дрался, я напобедил, это само собой. Но их же, паразитов, хрен поймаешь! И вообще — просто не люблю, да.
Но, с другой стороны, Акасита этот — явный «центр». Если его прижать, то можно порядок навести. А если прибить — большую часть нечисти просто выкинет из ущелья, он явно их своей силой там держит. В общем — разберёмся, переглянулись мы с Зелёнкой и кивнули друг другу.
— Так, а теперь будет судилище моё над тобой, охренительно праведное, — обрадовал я гуя. — Десять лет тебе, говоришь, не скрыться?
— Десять лет, почтенный, — грустил нечистик.
— Так вот, ты требовал с караванщиков то, что ЗНАЛ, они не могут отдать. Требовал зловредно. Кривда! — вынес я вердикт. — И, в искупление кривого пути, десять лет идёшь в услужение караванщикам. После десяти лет — свободен, но мстить не сметь!
— Так делать- то что? — пригорюнился гуй.
— А что скажут, то и делать, — хмыкнул я. — Трахать и быть трахуемым — без ограничений, заслужил, — прикинул я. — Помогать с дорогой, защищать от нечистиков. Человеком, даже не из каравана — не вредить! В общем, вот так. Если караванщики по кривде начнут тебя мучить — срок за каждый раз на три месяца сократится.
— Милость Мудрого…
— Не звездите! — прервал я гуя. — Пойдём твоего сегодняшнего любовника радовать, — хмыкнул я.
Апельсин радости особой не проявил. Но на гуя посмотрел ОЧЕНЬ многообещающе, что понятно и сердце моё злодейское порадовало. И поманив нечистика лапой с надменной мордой… собрался срулить!
— Стопэ! — возмутился я. — Должок!
— Почтенный хочет взыскать долг? — захлопал наглыми глазами торгаш.
— Да ты охерел, морда твоя отпихаленная, — ласково улыбнулся я. — Договор подзабыл?
— Ааа…
— Ответы, морда твоя грешная!
— А может, не я…
— Точно охренел, — поставил диагноз я. —
— Прошу простить почтенного… — бухнулся оземь апельсиновый.
— Посмотрим на ответы. Рассказывай давай, паразит такой!
И стал Маблунг, как на духу, рассказывать. Причём, будучи торгашом, обладал он более точной и обширной информацией, чем Зелёнка нарывала в сети: её корреспонденты — маги-мудрилы, а то и вообще шаманы на всю голову. А у этой публики с реальностью подчас очень субъективные отношения.
В общем, выходило с Поднебесной так: потеряла она, наверное, больше всего народу количественно — мегаполисы разхреначили нахрен. Но, при этом, осталось народу у них дохрена, причём очистку от радиации начали чуть ли не через неделю после изменения. Та самая, азиятская коллективизация. Правда, руководящую роль партии водящие руками исполняют из небывальщины: у селян и жителей относительно небольших городков было МНОГО претензий к пониманию слова «коммунизм» партийными чинами. Ну и вообще, под руку подвернулись, да.
Но нежити и нечисти — тьма. Национально-этничной, но, в большинстве своем, «подчиняющихся законам Императора». Вообще, нечисть и нежить оказалась, согласно рассказу, застроена чуть ли не с момента воплощения, причём не магами-шаманами, а именно базовыми законами воплощения.
И видов — тьма-тьмущая. Ушастый нудно трындел пару часов, Зелёнка зевала и писала терминалом, в расчёте разобраться потом.
— Это, почтенные, то, что я знаю лично и видел, — наконец, подвёл итог рассказа цитрусовый. — А теперь передам речи заслуживающих уважения…
— Нахер эти речи! — возмутился я. — Со всем возможным уважением. Хватит про нечисть-нежить. Давай про металюдей.
С металюдьми, кстати, оказалась чересполосица такая же, как с нечистиками. Орки нормальные, орки свиномордые, орки чёрные, серобуромалиновые. Зверолюди разного количества хвостов и прочая дичь. Эльфов, массовых, аж четыре вида! Не считая всяких «анклавов», типа нашенских грибных.
Причём оранжевые ушастые — именно «автохтонный» вид Поднебесной. А есть ещё йепабельные ушастые, с ярко выраженными вторичными и либидой кроликов. А есть ушастые по типу Славки, только краснокожие (кроликообразные, кстати, алебастрово-белые), сильные и агрессивные, берсерки и вообще.
Так вот, цитрусовые не имели никаких природных талантов. Но «золотые волосы нравятся золоту», начал нести дичь Маблунг. А после разбора оказалось, что оранжевые могут «забалтывать» оппонента. Этакая врождённая, ни хрена не заметная ментальная магия. В торговле — самое то, но в жизни не самая полезная вещь, благо её выявили быстро и на цитрусовых смотрели недобро. А вот как на торговцев — самое то.
Вот только местные с ними ходить отказывались. Типа, заставят бесплатно пахать и всё такое. А с не местными не желали работать сами цитрусовые. Всё же расисты, но наполшишечки. «Иноземные бесы» во всей красе.