Плетущий небылицы
Шрифт:
– Ой, хватит, хватит, хватит, - замахал руками Тяй, - ещё немного, и я сам открою форточку.
– Зачем?
– встревожился попугай, вобрал голову в плечи, покосившись на иллюминаторы.
– Проветрить помещение, - зло проговорил ротан.
В это время к ним зашёл мехлин с подносом, на котором причудливой горкой были сложены печенье, сыр, орехи, фрукты, а также стоял чайник, молочник и кофейник. Зира ловким движением руки открыл столик, вмонтированный в стенку, поставил поднос и, очаровательно улыбаясь, оповестил всех:
– Ваш завтрак, господа. Приношу извинения, что подал не в кают-компании. Сами знаете,
– Теперь будем страдать из-за проявленного великодушия, - вздохнул ротан.
– Это ваш выбор, - всё так же улыбаясь, сказал Зира.
– А какая разница, где есть?
– пожал плечами скрыга.
– Я полностью разделяю ваше мнение, - высокопарный блеск в глазах попугая ещё не потух, и он вновь набрал в грудь воздуха, чтобы выдать очередные лозунги.
Но ротан поднял руки и спешно с ним согласился:
– Я со всем согласен, приступим к завтраку.
– Вот и отлично, - слегка поклонился Зира.
– Если я буду нужен, то жмите вот эти красные кнопки, они над креслами.
– Что, все сразу?
– Нет, достаточно одной, но можно любую, - мехлин щёлкнул каблуками, поклонился и лёгким шагом устремился к себе в каюту.
Ротан поднял салфетку над подносом, и его настроение сразу улучшилось на несколько бокалов по шкале Фрихтера:
– Если бы мне давали такой завтрак, то я согласен питаться даже на улице под дождём, уж не говоря про компанию с сумасшедшим попугаем.
– Постарайтесь сдерживать свои эмоции, - попугай заглядывал ему за плечо.
– Хотя я полностью с вами согласен, в сервировке наш мехлин может переплюнуть королевских стряпчих.
– Оставьте ваши дворцовые замашки, - сказал ротан, наливая из кофейника душистый кофе.
– А я хочу вам заметить, - неожиданно прозвучал голос кошки, - что любой рацион у нас на корабле рассчитывается с учётом наличия животных на борту.
– Хватит вам препираться, - добродушно проговорил Тяй, - тут еды достаточно, чтобы зоопарк прокормить. Тебе ветчину или сыр?
– И сосиску тоже, - муркнула кошка, потираясь о штанину скрыги, - и не забудьте молока плеснуть, хотя лучше сливок. Зира обязательно помнит обо мне.
Скрыга налил молока в блюдечко, поставил рядом с кошкой и заодно выложил аппетитной горкой ветчину, сыр и сосиску. Сам же взял листок салата, сложил его с копчёным угрём и положил на хрустящий хлебец, затем взял чашку кофе с молоком и подошёл к стеклу иллюминатора.
– Какой прекрасный вид открывается, я так ещё ни разу не завтракал в своей жизни.
– Всё преходяще, - неопределённо поддержал его попугай.
– Именно, - согласился ротан, - поэтому так жалко, что подобные минуты бывают редко.
– Зато вы можете оценить их прелесть, - смачно откусывая кусок бутерброда, сказал Тяй. – Вот стоишь и смотришь вдаль, а на горизонте появляется ещё один дирижабль, а в нём, наверное, тоже завтракают.
– Ох, и разыгралась твоя фантазия, - довольно пережёвывая ветчину, произнес Пупырь.
– Да какая это фантазия. Вон, смотрите, летит нам навстречу дирижабль, почти такой же, как наш, только чёрный, с какими-то белыми пятнами на шаре.
– Какой шар, какие белые пятна? –
– В самом деле, о чём ты толкуешь, коллега? – блаженно заталкивая в клюв кусок банана, проронил Джухли-Мухли.
– Прежде чем говорить всякие глупости, посмотрите в окно.
– В иллюминатор, тебе же капитан говорил, - голосом наставника поправил его попугай.
– Вы посмотрите наконец! – возмутился скрыга. – Он уже совсем рядом.
– Кто рядом? – попугай решил оторваться от своего занятия, но то, что он увидел за бортом, буквально обездвижело его. – Какой ужас! Это же пираты!
– Пираты?! – Блоха запрыгнула на кресло. – Точно они, только у них чёрный дирижабль, да ещё с нарисованными костями. Какая мерзость!
– Караул! Пираты! Спасайся кто может! – завопил попугай.
В салон тут же ввалился Зира и, заикаясь, сказал: - Нам кр-ран-нты! Мы си-сильно сбилися-ся с пути и, кажется, попали в темную область, где промышляют пи-пираты. Товсь к спешной эвакуации-и-и!
– Поздно, - мрачно сказал ротан, - смотрите, они уже выбросили какие-то присоски на верёвках, и очень успешно.
С чёрного дирижабля, на гондоле которого были нарисованы череп и перекрестие костей, а также весёлое название «Розовая килька», были выброшены верёвки с присосками. Они зацепили «Альбиноса», как осьминог свою жертву, и быстро притягивали его к себе. В широких дверях чёрной гондолы столпились пираты с явным намерением посетить международный транспорт и поделиться новостями с командой и пассажирами. Под скрежет такелажа двух дирижаблей и крики команды пиратского корабля в пассажирский салон спустился невозмутимый грейт Мистраль с дымящейся папиросой. Он тяжело вздохнул и, не вынимая папиросы, процедил:
– Я же говорил, что псиса не к добру. Вот накаркала, теперь будем мыкаться с этой рванью.
– Вы сами сбились с пути, я тут ни при чём! – возмутился Джухли-Мухли.
– Поздно об этом говорить, сохраняйте спокойствие и выдержку.
– Капитан махнул рукой и, вытащив папиросу, ткнул ею в первого влетевшего пирата, который выбил стекло иллюминатора. Пират закричал и завертелся как юла на полу, за ним тут же влетели ещё двое, которых огрел шваброй Зира, а ротан попытался их пнуть, но следующий пират громадного роста рухнул на него и придавил к полу. За ними тут же влетели ещё несколько пиратов, и дирижабль «Альбинос» был захвачен. Скрыгу схватил за горло пират с пёстрой повязкой на глазу, а на капитана и мехлина были направлены пистолеты других пиратов. Кошка вскочила на соседний шкаф и там притаилась, а бледный ротан лежал на полу, раскинув руки, и бессмысленно смотрел на потолок. Долго ему не дали полежать: громила, который рухнул на него, поднял ротана одной рукой, встряхнул и поставил рядом с капитаном Мистралем. Попугай куда-то подевался. С пиратского дирижабля по шатаюшейся верёвочной лестнице перебрался ещё один пират, аккуратно причёсанный и, в отличие от остальных, в строгом выглаженном костюме и при бабочке – видимо, доктор или командир (а может, и то и другое в одном одеянии). Он вошёл в салон и, брезгливо отряхиваясь, обиженно проворчал: