Плетущий
Шрифт:
– Катя, пошла! Серега, давай! Все, Макс, до встречи! – кричит Рыжий и бросается в дверной проем, оглянувшись напоследок и охнув при этом изумленно и испуганно.
Я прерываю связь и поворачиваюсь к Соне и Клаусу.
– Ну что там? – сразу спрашивает меня девушка.
– Они выбрались, – коротко отвечаю я.
– Без нас?! – недоуменный взгляд.
– У них не было выбора, – поясняю ей. – За ними гнался какой-то монстр.
– А стрелять в него они не пробовали? – сколько же сарказма в ее голосе!
– Семен сказал,
– Как это?
– Не знаю, – пожимаю плечами.
– И что же нам делать?
– То, что и планировали, – искать лестницу на пятый этаж.
– А как же монстр?
– Что-нибудь придумаем. В крайнем случае убежим. Ребята же смогли, значит, и мы сможем.
– Было бы здорово, если бы Рыжий смог вытянуть нас к себе, – с сожалением произносит Соня.
– Ты же знаешь, что правилами экзамена это запрещено, – напоминаю ей.
– Это и плохо, – шумно вздыхает она.
– Ладно, пора идти, – говорю я и обращаюсь к парню: – Клаус, Семен сказал, пули не берут ту тварь, что гналась за ними.
Он лишь кивает в ответ.
– Поэтому, думаю, нам нужно вооружиться посерьезней, – и поясняю на удивленно поднятые брови: – Меняем автоматы на ружья.
Клаус задумчиво кивает, потом перекидывает за спину автомат и спустя пять секунд сжимает в руках Браунинг Ауто-5 – дробовик 12-го калибра с пятью патронами в магазине. Как и автомат Калашникова и еще несколько видов стрелкового оружия, Браунинг являлся обязательным к изучению.
– Можно я с автоматом буду? – просит Соня. – А то Браунинг такой тяжелый!
– Конечно, – киваю ей, не уточняя, что неполные четыре килограмма – вовсе не большой вес.
Устройство самозарядных ружей гораздо проще автоматического оружия, поэтому «воспроизводить» их легче и быстрее. Существенный минус у них – небольшое количество патронов, которыми можно снарядить подствольный магазин. Свой дробовик я «достаю» за три секунды. Им оказывается полюбившийся мне 5-зарядный Бенелли М2 с пистолетной рукояткой. Ухватистый и удобный, он приятной тяжестью нагружает руки. Честно говоря, я очень сомневаюсь, что какой-нибудь монстр сможет устоять под огнем нашего оружия. Пули 12-го калибра, что в переводе на понятную метрическую систему означает чуть больше 18 миллиметров, могут не просто остановить любое создание, но и нанести ему серьезные, несовместимые с жизнью повреждения.
Ловлю заинтересованный взгляд Клауса на моем Бенелли. Изучением этого дробовика, как и другого оружия, которое не входит в обязательную общую программу, я занимался самостоятельно. Поэтому он вызвал такой интерес у Клауса.
– Вперед, – командую я.
– Как мы найдем лестницу? – спрашивает на ходу Соня.
– Пойдем по следам, – указываю рукой вниз, где отчетливо видны отпечатки конечностей тварей. – Они выведут нас, куда нужно.
Глава 6
Едва мы покидаем холл
К нашему удовлетворению цепочка следов не множится и не разветвляется, значит, твари двигались целенаправленно и единой группой. Таким образом, нам не приходится проверять каждое помещение, каждый закуток или тупик, мимо которых проходим. Они лишь провожают нас темными угрюмыми провалами, оставаясь за спиной.
Несколько раз доносится знакомый вой монстра, что гнался за Семеном, Катей и Сергеем. Он каждый раз неожиданно нарушает безмолвие мертвого здания, его пустых стен и темных помещений. Я никак не могу к нему привыкнуть и невольно вздрагиваю, когда его слышу, а Соня тихо ойкает. Вот снова он раздается где-то над нашими головами, и гулкое эхо, отражаясь от стен, подхватывает тоскливый зов.
Мы выходим в небольшой холл. Лучи фонарей прыгают по стенам и потолку.
– Лестница! – обрадовано извещает Соня.
Действительно, в электрическом свете отчетливо видны ступени, уходящие широким пролетом вверх. Цепочка следов, по которой мы попали сюда, исчезает, потому что пыльный покров на полу практически отсутствует.
– Здесь был бой, – задумчиво роняю я, изучая обстановку. Яркий луч фонаря выхватывает из мрака оспины от попаданий пуль, которыми покрыты стены. Видимо, ребят атаковали, едва они вышли к лестнице. Судя по всему, они оказались здесь, пройдя по одному из трех коридоров с противоположной стороны зала.
– Мы пойдем по лестнице? – шепотом спрашивает Соня.
– Да. Хотя я бы поискал другой путь наверх, в обход бродящей где-то там твари, – отвечаю я и добавляю: – Но так как времени у нас почти не осталось, пойдем здесь.
Широкий лестничный пролет на второй этаж на полпути обрывается. Он упирается в стену и, развернувшись в обратную сторону, раздваивается на два более узких лестничных марша. Они и выводят на верхний этаж. Здесь заметно светлее, потому что в стене над лестницей есть окна, через которые льется свет.
– Это противоположная стена, – говорит Соня, ступая за мной. – Получается, мы прошли здание насквозь.
– Да, если бы знали, зашли бы в Ратушу с этой стороны, – отвечаю я. – Наверняка здесь есть и вход.
Второй этаж встречает нас настороженной тишиной небольшого зала с отходящими в разные стороны темными коридорами. Не задерживаясь, мы приступаем к подъему на следующий этаж по широкому пролету. Он тоже раздваивается на половине подъема там, где ступени упираются в стену и разворачиваются в обратную сторону.