Плоцкие буренки

Arsirin

— Не ворчи, дедуль, не такая она и страшная, — натужно просипел Румар и тут же закашлялся. Горло опухло, говорить было очень тяжело. Но все равно приходилось. Долго молчать он не умел. И так сходил с ума от безделья.

Друзья сидели на кухне, уставившись на карту с десятком точек пользователей приложения. Румар неторопливо пил дымящийся отвар из трав и ягод, а друг недовольно тарабанил пальцами по столешнице, сидя напротив.

— Это же катастрофа, а не человек! Она села к тебе в машину — вы попали в аварию. Ты до сих пор как банан просроченный. Ладно, ок.

Она тайком забралась ко мне — и я просто чудом не разбился. Это жуть какая-то!

— Загадочная… — шепнул Румар. — Вернемся к делу.

— Хорошо. Зачем срываться с места, не разобравшись в ситуации? Лучше позвони сперва, уточни. Может, у нее там, в деревне, родня обитает.

— В учебное время туда поехала? Брось, она сама ни за что не будет прогуливать.

— Так мало ли чего случилось, вдруг кто-то из родственников преставился. Позвони и спроси. Всем звонишь, а этому чудовищу — боишься?

— Она очень сердится, когда я прошу отчитаться по местоположению… — Румар отдышался, набрал воздуха побольше, — Я бы сказал, она яростно ненавидит, когда я задаю вопросы. «Этажличнае», и все такое…

— А ты объяснил, зачем мы тут все отслеживаем друг друга? Если она сама не поняла.

— Вряд ли. Давай не будем ее кошмарить. Как-нибудь потом… Лира пусть расскажет, как ей это помогло, или еще кто-нибудь.

— А сам?

— Не, ну а что я-то? Меня маньячилой озабоченным обозвали, я обиделся. И мне еще оправдываться?

Кажется, температура снова поднималась. Все тело ломило, становилось холодно. Румар укутался в плед поглубже и прислонился к стене. Такая прохладная…

Снова его трясло и клонило в сон.

— А супчика будет? — жалобно прохрипел безнадежно больной.

— Ой, наш упырек проголодался, да? Тебе супчик для людей или из людей сделать?

— Бля, ну не смешно уже.

Дагмар, когда услышал историю с вампирами-гопниками, долго угарал над другом, и с тех пор арсенал его шуток стал куда шире. И вероятно, они были смешные. Возможно, Румар бы подыграл товарищу. Если бы ему не было так хреново.

Может, Дагмар на самом деле опасался, что его товарищ превращается в нежить и через шуточки прощупывал почву. И наверняка запирался в комнате на ночь. А может, и нет — Дагмар довольно непредсказуемый. Может он хотел обрести бессмертие? Он никогда не говорил о таких вещах.

— Ну же, наш кровопийца не желает отведать фирменного блюда? — друг наклонился вперед, игриво, точнее, глумливо, подставляя Румару шею. — Признайся себе в своих желаниях!

— Харэ уже! — просипел Румар, отшатнувшись назад. — Нежить не болеет гриппом. А вот инфекции и всякую заразу переносит. Хрен поймешь, что я от него подцепил. Хочешь, я тебя укушу — вместе сляжем от неизвестной упырячей дряни?

— Обрабатывал раны?

— Ага.

— Смотри мне, болезный! Проверю.

Пока Дагмар занимался приготовлением обеда, Румар продолжал пялиться на карту. Смотреть на экран больно, глаза щипало, они слезились. Состояние настолько паршивое, что несколько дней получалось только лежать в постели и сходить с ума от скуки.

Два дня Тамари

и Лира провели рядом с ним, отвлекали, разговаривали с ним, но сегодня они были в школе, а вот цветочек-катастрофа снова выделилась — ее внезапно унесло в какую-то глушь.

Как к Румару приехать — так сразу нет. Зато по окраинам шататься — пожалуйста! Обидненько…

В той стороне, как он помнил, они стреляли по мертвякам, там же с фурией случилась и авария. И там ему на глаза попались дети кочевников.

— Я тут подумал…

— Страшно, когда ты так делаешь, — отозвался друг, и поставил перед Румаром тарелку бульона. — Не надо думать, тебе сейчас вредно. Ешь и иди спать. Я во всем разберусь.

— Я тут прикинул: на том участке, куда занесло Мири, можно встретить…

— Ешь и иди спать. Я все понял.

— А ты че, телепат что ли?

— Лучше. Я забочусь о физическом и психологическом здравии напрочь отбитого мажора.

— Работа мечты, ты сам говорил, — Румар припомнил один давний разговор с бабулей Дагмара. Его друг тогда окончательно разругался с предками и ушел из дому. Румар не стал терять возможность и забрал бесхозного, но очень сообразительного товарища к себе. С тех пор ничего не поменялось: Дагмар обосновался в его доме и выполнял выделенные обязанности. Как телохранитель, худощавый друг не годился, но на нем висело множество других важных дел.

Говорил, ему такая жизнь нравилась: он не хотел оставаться в городе, искать работу и заводить семью — видел такое существование заурядным и беспросветно унылым.

А с Румаром не было скучно, о нет…

Бабуля, конечно, не оценила выбор жизненного пути своего внучка. Хотя он тогда и ляпнул, что нашел работу мечты. Что со стариков взять?

Друг провел больного до постели, помог улечься, оставил на тумбочке лекарство и графин воды, и тихо удалился.

— Звони, если появятся вопросы или какая-то информация, — шепнул Румар.

Дагмар, стоя в дверях, критично пробежал взглядом по недееспособному Тоомаш.

— Ты, конечно же, невероятно полезен и сообразителен сейчас. Успокойся, я знаю тебя лучше, чем ты сам.

Дагмар прикрыл дверь, полоса света исчезла в темноте комнаты с плотно закрытыми шторами. Румар тут же упал лицом в подушку и провалился в сон.

***

— Тут было красиво прежде. Давно уже… — Марвий бесцветными глазами осмотрел удручающего вида берег. Укутанные сухой травой деревья тоскливо склонялись к воде. — Раньше тут был великолепный пляж.

В это верилось с трудом: все настолько заросло травой и кустами, что даже линию берега не получалось разглядеть.

Мири поправила поля шляпы.

Старик длинной и тоскливой беседой ее утомил, но уходить домой он не собирался. Говорил и говорил. О пропавшей дочери, о том, как искал ее, подозревая в похищении Серных псов. Оказалось, у старика с бандой были какие-то разногласия. Он не давал подробностей, лишь бегло очерчивал ситуацию.

В любом случае, Мири этого общения хватило на жизнь вперед.