Плоды проклятого древа
Шрифт:
[НАЧАЛО]
Машина приходит в движение.
Ее инструменты режут остатки моей плоти, извлекают кости и органы, заменяют их аналогами. Более надежными. Более эффективными.
Органика слаба и подвержена распаду. Машина считает, что металлы долговечнее.
Мы едины, отныне и до конца Вселенной.
Она больше не одинока.
[НОСИТЕЛЬ]
Снова бесконечная череда образов. Схемы. Чертежи. Технологии. Методы. Принципы.
Электромагнитный резонанс. Волновая передача информации. Создание, преобразование, аннигиляция вещества
Еще множество инструментов и явлений, которым нет названий в скудных языках двуногих существ. Все они бесполезны сами по себе, без направляющей силы, без комбинирования и придания формы. Машина видит возможности, но не видит применения.
Найти его — моя задача.
Образы втискиваются в мой мозг. Если бы не дарованные Машиной улучшения, они бы разорвали мой череп. Я просматриваю их все, пытаясь ухватить что-то знакомое, выстроить ассоциативную цепочку, которая поможет мне вспомнить.
Я использую простые термины, чтобы создать устойчивую связь.
«Нападение». «Защита». «Ловушка». «Рассеяние». «Восстановление».
Черт, что с ним?!
Я пытаюсь удержать то, что счел подходящим. То, к чему уже обращался, и то, что пробую впервые. Пробую разные сочетания, оптимизирую процессы.
Я не знаю!
Через Машину я ощущаю рядом присутствие похожих объектов. Они имеют другую форму и размер, другое предназначение и набор инструментов, но ту же природу.
Выведите посетителей, быстро!
Вытаскивайте ЭТТ, он же сейчас задохнется! (прим.: ЭТТ — эндотрахеальная трубка)
Аритмия, ЧСС сто семьдесят!
…
В вырезанные глаза бьет свет. Несуществующее горло раздирает боль. Разобранное тело кажется непривычно легким, но очень слабым. Я тяжело дышу, прогоняю воздух по легким, место которых давно заняли кислородные насосы.
…
Первым вернулось чувство вещества. Не просто вернулось, а расширилось на много метров. Я ощущал бетон и металлическую арматуру в стенах, целлюлозные волокна простыни, на которой лежал, присутствие множества людей… повышенная концентрация озона и дезинфицирующих веществ в воздухе. Массивы металлов и пластика вокруг. Больница. Я больнице. Почему? Я ведь здоров.
Вокруг мелькали тени, но я пока не мог их рассмотреть. Сильно болело горло, я не мог издать ни звука, только сдавленные хрипы. Словно где-то вдалеке ощущались уколы, когда иглы протыкали мою кожу и вливали в кровь противосудорожные и успокоительные препараты. Зачем так делать?
Я сосредоточился на ближайшем окружении. Одежды нет, тело облеплено датчиками. В вены на обеих руках вставлены катетеры. Еще один — в паху, для отведения мочи. Сильно болело горло,
Тени вокруг — люди. По одежде из одинакового материала я определил их как врачей. Они что-то говорили, но я все еще не мог сложить звуки в слова. Потом снова сомкнулась темнота.
Краткое мгновение забытья сменилось окончательным пробуждением. Надо мной нависало знакомое лицо. Доктор Лившиц посветил мне в глаз небольшим фонариком и сказал в сторону:
— Реакция зрачков нормальная.
Проследив взглядом, я заметил медсестру, которая делала пометки в планшете.
— Эй, ты меня слышишь? — он помахал рукой перед моим лицом.
Я попытался открыть рот и что-нибудь сказать, но в горле пересохло. Пришлось ограничиться кивком.
— Имя свое назвать сможешь?
Имя? Которое, гражданское или кейповское? Судя по тому, что верхнюю половину моего лица закрывала простая пластиковая полумаска, имелось ввиду второе. Но я все равно не могу ответить на вопрос, только разевать рот как выброшенная на сушу рыба. Врач, уловив намек, склонился ниже.
— Пить, — прошептал я одними губами.
— Анна, подай воды.
— Он же только что из комы.
— Есть признаки ускоренной регенерации. Под мою ответственность.
Мне к губам сунули стакан с водой, и после нескольких глотков ко мне вернулось что-то похожее на голос.
— Магистерий, — просипел я.
— Гражданское имя.
— Кёлер, Конрад.
— Сколько будет семь умножить на шесть и вычесть два?
— Сорок.
— Кто был двадцать вторым президентом?
— Козел-демократ.
— Когнитивные функции в норме, — удовлетворенно кивнул Лившиц. — Что ты последнее помнишь?
Я растерянно развел руками. Точнее неудачно попытался. Потому что обнаружил, что мои руки прикованы к кровати массивными кандалами. А именно усиленными антипарачеловеческими наручниками второго класса производства компании Dragontech. Предназначенными для конвоирования лиц, обладающих увеличенными физическими возможностями на уровне Бугай-4 и ниже.
Я ничего не понял. Арест? Я что-то…
Ох, черт. Вспомнил.
— Сражался со злодеями, — прошептал я, а потом в памяти всплыла и причина схватки. — Дина. Дина Элкотт. Ее спасли?
— Нет, — коротко ответил врач.
Я закрыл глаза и прошипел что-то яростное, но неразборчивое даже для меня самого. Все было напрасно. Если бы я преуспел, уверен, никому бы не пришло в голову приковывать меня к койке. Но Трикстер сумел уйти, и Свинка выбрала меня крайним, чтобы спихнуть на меня вину за устроенный на оживленной улице бардак.
А, и еще за шесть трупов. Но, в самом деле, кого волнуют наемники?
— Доктор Лившиц, — позвал я тихо. — Как долго я тут?
Он как-то странно посмотрел на меня, а потом отвел глаза.