Плохая девочка. 2 в 1

Сокол Елена

– Мне казалось, что я должен презирать тебя.

– Но почему? – Она приподнимается, пытаясь посмотреть мне в глаза.

Я до боли закусываю губу.

– Все дело в моем отце. С тех пор, как он ушел, мы не общались. Не созванивались, не виделись – ничего. Я не понимал, почему Харри не приезжает, почему забыл меня, и постоянно пытался отыскать причину в себе. Что я сделал не так? Чем обидел его? Почему он нас разлюбил? – Я прерываюсь, чтобы проглотить горький ком, застрявший в горле. – Эти мысли разрушали меня изнутри, точили изо дня в день. Я не верил, что стал для папы чужим как по щелчку пальцев. Верил только в то, что для

этого должен быть какой-то повод. Что виноват кто-то другой. Например, его новая жена, которая не позволяет ему видеться с сыном.

– Кай, мне так жаль. – Шепчет Мариана, сжимая мою руку. – Я не знаю, в чем дело, но сомневаюсь, чтобы моя мама запрещала Харри видеться с семьей. Однажды я слышала, как она уговаривает его лично завести тебе подарок на день рождения. Помню, Харри ужасно разозлился тогда и сказал, что, если надумает, то лучше отправит по почте.

– Не было никаких подарков. – Произношу я каким-то чужим, осипшим голосом. – Ничего не было. Он словно исчез и вычеркнул нас из своей жизни. Мать пила, дома была разруха, мне частенько нечего было есть, и нечего надеть в школу, но никто не интересовался тогда моим состоянием.

– Это ужасно. – Вздыхает она, придвигаясь ко мне и касаясь пальцами пространства под моими глазами.

В этот момент я с изумлением осознаю, что плачу, но нежная и чистая улыбка Марианы не позволяет мне усомниться в том, что она меня не осудит.

– Знаешь, а ведь я ни о чем никогда не мечтал. – Говорю я в тишине. – Только о его внимании. Я ждал, ждал, ждал этого момента и все равно знал, что однажды дождусь. А потом он умер. Внезапно и так неожиданно, что я… разозлился. Потому что еще надеялся на исполнение своей мечты. Надеялся, что все эти годы – одно большое недоразумение, и мы выясним причину разлада, и будем общаться. Ты была моим последним шансом к нему прикоснуться.

– Я?

– Да. Ты стала его дочерью. И я перенес на тебя все свои обиды, всю ненависть к нему, все разочарование. Мне казалось, раз ты отняла у меня его внимание, то с тебя я и должен спрашивать. Казалось, что, если я причиню тебе боль, то мне станет легче. Это как отомстить ему за его нелюбовь.

– О, Кай… – Мариана стирает пальцами мои слезы, а затем целует меня в глаза, в щеки, в нос, в губы.

Так порывисто и неистово целует, будто хочет забрать всю мою боль. Мы с ней, конечно, из разных вселенных, и ни за что не были бы вместе, если бы не смерть Харри, но, может, в этом и есть его отцовское участие? Он подарил мне Мариану. И, наверное, мне стоит сделать все, чтобы этот союз получил право на жизнь?

Возможно, я смогу любить. Я смогу дать ей то, что она хочет, если сильно постараюсь. Может, я не так уже и безнадежен?

Конечно, если я ее и люблю, то никогда не скажу этого вслух. Чтобы не стать слабым и уязвимым, чтобы не позволить причинить себе боль, чтобы не впустить в сердце. А что, если она уже там?

– Ты должна знать кое-что. – Шумно выдыхаю я.

– Говори. – Мариана выпрямляется и садится рядом.

Боже, ее тело совершенно. Я смотрю, как серебристый свет луны играет бликами на ее бархатной коже, и еще раз мысленно ставлю зарубку: «Не облажайся. Не потеряй эту прекрасную девушку».

– Я – ужасный человек. Я натворил в своей жизни столько всего, что не знаю, как ты на меня вообще посмотрела. Ты святая, наверное?

Она смеется. Слышно, как воздух толчками покидает ее легкие.

– Ну, это не

новость, Кай Турунен. Ты действительно ужасен.

Я тоже улыбаюсь, но тут же спохватываюсь. То, что ей предстоит услышать, не характеризует меня, как порядочного и достойного бойфренда для такой, как она.

– Помнишь, я говорил тебе про свою одноклассницу?

– Про Оливию?

– Да. – Я сглатываю. – В общем, в ее смерти есть моя вина.

– Я посмотрела информацию в интернете, – тихо говорит Мариана, – Оливия замерзла в лесу?

Я киваю.

– Так и есть. Но там не напишут, почему она пошла в этот лес.

– И почему же?

– Она была чем-то похожа на тебя, Мариана. Улыбкой, суждениями, внешним видом. Ребята из нашей школы считали ее странной, не от мира сего. Но только не я. Эта девочка просто была другой: чище нас всех, разумнее, добрее. Ее чистота – как красная тряпка для быка в погрязшем в пороках обществе. Оливия раздражала всех потому, что банально была лучше.

Погрузившись в воспоминания, я замолкаю.

– И что же произошло? – Спрашивает Мариана, нежно касаясь моего плеча.

Я вздрагиваю.

– В тот день была репетиция в школе. За час до нее меня ужасно взбесила заметка в газете про моего отца: в ней говорилось, что Харри пожертвовал деньги в фонд школы, и его личные качества превозносились чуть ли не до небес. И щедрый, и добрый – чуть ли не ангел. И в тот миг мне хотелось закричать на весь мир о том, что все это фальшь – и его улыбка на фото, и его бескорыстие. А Оливия… она просто попала под руку. Кое-кто из ребят раздобыл ее снимок в обнаженном виде, и я так разозлился! Мне хотелось, чтобы все вокруг узнали, что никакой чистоты не бывает, что это лишь прикрытие для еще большей развязности и грязи. И я отправил ее фото всем ученикам школы.

– И ее стали травить? – Хрипло спрашивает Мариана. – Эту девочку унижали?

– Оливия не стала дожидаться последствий моего поступка. Едва узнав об этом, она кинулась в лес – подальше от позора. Дальше ты знаешь.

– Но тебе ведь было всего шестнадцать, так? – ее голос звучит испуганно, неуверенно.

– Так. Но я не чувствовал себя виноватым. Я упрямо отрицал свою причастность, чтобы не ощущать это тяжелое, гнетущее чувство, которое лежит на груди каменной плитой и не дает тебе дышать. Я перекладывал вину в гибели Оливии на кого угодно, лишь бы только дистанцироваться от произошедшего. Я творил ужасные вещи: пил, курил, отрывался сутками с непонятными людьми под непонятными препаратами, изменял своей девушке Эмилии. Делал все это потому, что осознавал – от вины никуда не убежать. Она всегда останется с тобой. Как и Оливия – я постоянно слышу ее голос в своей голове. Она преследует меня. Стоит только поверить в то, что жизнь налаживается, как появляется эта девчонка, и я снова окунаюсь в свои кошмары.

– Ты просил у нее прощения?

– У кого? – Хмурюсь я. – У Оливии? Так она же умерла.

– Но ты просил?

Пожимаю плечами.

– Я был у нее на кладбище. Не раз.

– Подростки бывают жестоки и не осознают в полной мере ответственность за свои слова и действия. – С сожалением говорит Мариана. – Ты ведь не желал ей тогда смерти?

– Нет. – Мотаю головой. – Нет, ни в коем случае. Я даже не думал, что все так получится…

– Значит, она простит тебя. Осознание вины уже половина успеха. Девушку это конечно не вернет, но ты все равно сможешь искупить ее.