Плохая девочка. Путь к тебе
Шрифт:
Но звук шагов заставляет меня вздрогнуть и отпрянуть. А затем слышится женский голос:
– Любимый, я разложила все вещи, но не нашла куда развесить платья, а ты…
В дверях появляется силуэт, зажигается свет, и Эмилия осекается, обнаружив нас тут вдвоем.
Кай
В моей голове схлестываются любовь и ярость, а затем приятная полутьма, окутавшая нас с Марианой, взрывается вспышкой света, и это путает все карты.
Эмилия – и как я мог про нее забыть?
– Э… привет. – Невинно
Мою щеку холодит в том месте, где только что была рука Марианы: она поспешила ее одернуть, как только услышала голос Эмилии, и теперь стоит в метре от меня, в изумлении уставившись на гостью.
– Что ты тут… – Голос Марианы хрипнет, она переводит взгляд на меня. – Что она тут делает?
– Ой, прости. – Так некстати вмешивается Эмилия. – Она не знает? Ты еще ей не сказал?
– Не сказал о чем? – Мариана хмурится в замешательстве.
У меня покалывает в пальцах от желания ее обнять и успокоить.
– Эмилия поживет здесь. – Бросив быстрый взгляд на бывшую, говорю я. – Со мной.
Глаза Марианы округляются, она инстинктивно прижимает котенка к сердцу и трясет головой:
– Что?
– Я буду жить с Каем в этом доме. – Радостно и почти нараспев повторяет за мной Эмилия.
Я бросаю на нее строгий взгляд.
– С чего бы это? – У Марианы такой вид, будто она готова броситься на меня с кулаками.
У меня в горле пересыхает, но я призываю на помощь недавние воспоминания – как она кувыркалась в постели Сереброва мне назло, и это помогает.
– С того, что я получу по наследству половину имущества, а, значит, и этот дом, в котором имею право жить. Ты можешь проконсультироваться со своим юристом, если у тебя есть возражения. – Добавляю с усмешкой.
По всей видимости, ответ ей не понравился. Она делает глубокий вдох и замирает. Пряди светлых волос колышутся вокруг лица, губы пылают. Гнев, зарождающийся на ее лице, вызывает во мне целую палитру чувств – от возбуждения до сочувствия.
– Хочешь сказать, мне придется жить здесь с тобой и… с ней? – Она словно все еще не верит тому, что оказалась в ловушке, и я мог с ней так поступить.
– У тебя с этим проблемы? – Язвительно интересуюсь я.
– Кай, ты серьезно?
– Дом большой, места хватит.
– Я не буду жить в одном доме с твоей беременной подружкой. – Произносит она срывающимся голосом.
– Тогда можешь съехать. – Не сдерживается Эмилия.
– Эм. – Предупреждаю я, метнув в нее острый взгляд.
– Я не съеду из своего дома! – Теряя самообладание, пищит Мариана. Ее глаза суживаются, щеки краснеют. – Ты… ты… Как ты можешь вообще?! – Вопит она. – Тебе мало того, что ты со мной сделал?!
– По-моему, ты слишком близко к сердцу принимаешь происходящее. – Подходит ближе Эмилия. – Думаю, мы вполне способны ужиться все вместе ради общего блага…
Мариана срывается с места и уносится прочь из кухни. Мы провожаем ее взглядами.
– Что ты такое ей обещал, что она так расстроилась? – Усмехается Эмилия, когда шаги Марианы затихают наверху лестницы.
Мое сердце колотится, как ненормальное. Приходится задействовать всю силу воли, чтобы
– Да что с тобой такое?! – Рычу я, резко разворачивая Эмилию к себе лицом.
– Злишься на нее, а срываешься на мне? – Сохраняя спокойствие, улыбается она.
– «Любимый»? Что вообще за «любимый»? С каких это пор ты так называешь меня? – Сдавливаю ее руку.
– Мне больно. – Пытаясь выиграть немного времени, бормочет Эмилия.
Вырывает руку, трет запястье.
– Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы не замечать, какие игры ты ведешь. – С угрозой в голосе произношу я. – Не пытайся делать вид, что появилась в кухне случайно, и что старалась держать язык за зубами, чтобы не усугублять ситуацию. Ты намеренно задирала ее и провоцировала.
– Нет. – Эмилия сглатывает, прижимает руку к груди, защищаясь.
Ей все труднее выдерживать на себе мой взгляд.
– Оставь свои игры, Эм. – Выдыхаю я. – Не трогай ее, ясно?
– Ясно. – Послушно кивает она.
Но и это согласие – тоже лишь игра.
– Ты остаешься здесь до тех пор, пока относишься к ней, как подобает – это мое условие. – Нависнув над ней, четко проговариваю я. – Не цепляешь, не задираешь, не обижаешь Мариану. Лучше вообще не попадайся ей на глаза.
– Сидеть целыми сутками в комнате, чтобы не расстраивать твою сводную сестричку? – Глаза Эмилии злобно суживаются. – Так о ком ты больше печешься: о ней или нашем будущем ребенке?!
– Прикуси язык. – Предупреждаю я.
– Не теряешь надежды трахнуть ее еще раз? – Разочарованно хмыкает она.
– Замолчи. – Прошу, мысленно уговаривая себя не срываться на беременной. – Пожалуйста, не делай хуже, Эм.
– Что в ней такого? – Эмилию буквально трясет. – Ублажает как-то по-особенному?!
Я сжимаю пальцы в кулаки:
– Заткнись сейчас же.
– Лучше расскажи мне, как у вас все было. – Усталым шепотом просит она, приближаясь ко мне вплотную. – По любви? Ты лишил эту куколку Барби девственности, или она отдала свой драгоценный приз кому-то другому? Поделись секретом, Кай. Ты трахал ее на белых простынях ее родительской спальни, или как меня – где придется? На берегу речки, в ржавой тачке, на вписке у друзей или грязном школьном туалете? Ох, нет, эта чистая и невинная овечка не создана для быстрых и потных утех в местах общественного пользования, она – священный олень, которому нужно приносить дары и быть достойным. Да? А друзьям своим ты рассказал, как трахнул ее? Или ты достаточно повзрослел, чтобы понять, что подобное отношение к девушке – низость?
– Хватит! – Я заношу руку над ее лицом.
И Эмилия дрожит, глядя на меня с вызовом. Она хочет этого – чтобы я ее ударил. Специально провоцирует. Ей нужно мое чувство вины, так будет легче управлять мной. И, не получив желаемого, Эмилия злится: испепеляя меня взглядом, стискивает зубы.
– Давай. – Вздыхает она. – Ударь меня! Наши отношения выйдут на новый уровень. Ты же хочешь этого? Давай!
– Нет, не хочу.
– Так чем она лучше меня, Кай? Почему для меня достаточно было и заднего сидения твоей развалюхи и пары комплиментов, а ради нее ты готов измениться? Наверное, цветочки ей дарил? Подарки делал? Принцесса просто так не даст, нужно ухаживать!