Плохая дочь
Шрифт:
Кофточка, старательно заштопанная мамой, порвалась и восстановлению уже не подлежала, а удобные спортивные штаны улетели куда-то в сторону кухни.
– Папа, прекрати! – вопила, пытаясь отбиться.
И снова пальцы вплелись в волосы, насильно поднимая Милу с пола. Бельё не по размеру висело на худощавой девочке, спускаясь всё ниже, когда отец ударял в спину с такой силой, что она повалилась с крыльца прямиком в свежевыпавший снег.
– Подумаешь о своём поведении, пока проведёшь тут ночь! – выкрикнул обозлённый родитель, захлопывая дверь,
– Нет-нет, – бубнила себе под нос, пока плелась обратно на крыльцо. Несколько ударов в поверхность двери не помогли. – Папа, впусти, прошу! Мне очень холодно! – тощее тельце тряслось, оседая на шершавые доски. – Мама… – прошептала уже гораздо тише, зная, что та смотрит на неё из окна.
И тихонько плачет…
***
Мила будто бы очнулась, уставившись на что-то рассказывающего Федю. Кажется, последний бокал стал лишним – её начало клонить в сон.
– Ну, так что ты думаешь об этом? – он упорно ждал ответа, заглядывал в тёмные растерянные глаза напротив.
«Об этом…» – мысленно попыталась восстановить суть разговора.
Так, речь сначала шла о переезде в их новую квартирку – это, впрочем, не ново, ремонт двигался к завершению, и их двухэтажные апартаменты уже почти ждали заселения.
Потом снова вернулись к теме собаки – давно хотелось взять из приюта, но насыщенные рабочие графики не позволяли. Пора бы это изменить.
А затем… точно перед тем, как мысленно Мила отключилась и погрузилась в воспоминания?..
– Я… – осталось выбрать одно из двух: «за» она или «против». – Согласна. Не против. Давай, – пробубнила и сделала последний глоток вина. Ерунды он не предложит, значит, надо соглашаться.
– Правда? – почему-то уточнил в сомнении. – Ты согласна выйти за меня? Насколько помню, ты была против.
Остатки алкоголя скатились по губам и капнули на белоснежную скатерть, стоило девушке ошарашенно фыркнуть.
Жениться?! Он предлагал ей пожениться?!
– Это не… Я… – окончательно потерялась Мила, наконец, уловив улыбку, а затем и откровенный смех Феди.
– Милая, я шучу! Знал, что ты выпала из реальности и не услышала меня.
Брак, конечно, был ему важен. Они жили вместе уже полгода, собирались переехать в совместную квартиру. Он любил девушку, и даже его семья приняла своенравную актрису. Но раз она не хочет, смысл настаивать?
«Он пошутил», – облегчённо подумала, но уловила неприятный укол в сердце. Неужели стало грустно из-за этого? Есть один способ по-настоящему проверить.
– А я не шучу, – сказала максимально серьёзно. – И хочу замуж за тебя, Федь.
Он пытался понять, шутка ли это. Не стала бы Мила эту тему мусолить, зная, как та ему важна. Она уважала его мнение, границы, и даже те важности, что ей самой оказались не нужны. И вот…
Вдруг согласна.
– Мила, правда? – даже не заметил, как запнулся не в силах произнести что-то ещё.
Лёгкий кивок и искренняя улыбка стали лучшим ответом.
– Мила! – выкрикнул, подскочив со стула. Все
Она умела радовать его подарками, разговорами, даже возможностью обсудить какие-то сомнительные спорные темы. Но теперь… даровала то, что отобрала ещё в первое реальное предложение, а не нынешнюю шутку.
Мила умела многое. И, возможно, когда-нибудь научится быть, действительно, счастливой.
Глава 3.
Федя тянул Милу по освещённой солнцем улице красивого Порту. Девушка не переставала улыбаться, иногда игриво сопротивлялась, но, получая короткий поцелуй, успокаивалась и шла смирно.
Часто говорят, что любовь в поступках, но на самом деле она в каждом слове, движении, жесте.
В том, как Федя притормаживал на каменистой дороге, чтобы Мила могла угнаться за ним на каблуках.
Как избегал местности, где особенно сильно гулял ветер, зная особенность возлюбленной заболевать от лёгкого дуновения.
Как нежно сжимал руку и часто оборачивался, следя за любым изменением в выражении лица, чтобы успеть считать негативную эмоцию. С Милой это было необходимо – она могла уйти в минор за секунду.
Он всё это знал, ценил и любил. А поступки… они оба способны на них. Иначе это не работает.
– Монастырь? – удивлённая девушка всматривалась в некогда шикарное строение. Теперь оно выказывало лишь остатки былой роскоши, спрятанные в обшарпанных стенах, строительных лесах и облепивших его людях. – Хочешь пожениться прямо тут?
Федя посмеялся, понимая шутку сразу же.
– Мы оба атеисты, поэтому церковь для церемонии не потребуется, – даже это пожелание Милы он запомнил и учёл. – Да и не уверен, что тут до сих пор женят. Серра-ду-Пилар уже давно не работает в качестве монастыря, хоть в церкви всё ещё и проводятся воскресные мессы.
– Спасибо за урок истории, милый, – рассмеялась, на самом деле, умиляясь его вовлечённости в любое место, которое они посещали.
– Прости, – машинально извинился, но разглядел чудесную улыбку позади – кажется, ей нравилось слушать даже это. Порой неважно, что именно говорит любимый человек. Главное – слушать его. – Мы почти пришли.
Мила больше не лезла к нему, доверяя себя целиком и полностью.
К этому пришлось идти долго. Лишь недавно она вздрагивала от неожиданных прикосновений и задерживала дыхание, стоило услышать повышенный тон.
Теперь всё чаще получалось расслабляться.
Выйдя на смотровую площадку, Федя тут же снял с себя просторную куртку и накинул на плечи спутницы, чтобы ни один ветерок не заставил её заболеть.
– Как красиво, – проговорила она, смотря перед собой.