Плохие девочки не плачут. Книга 3
Шрифт:
— Ну, ты сказала, было грустно, пришлось искать другие развлечения, — умело использует компрометирующие выражения.
— Фигура речи, не более, — уверяю поспешно.
— Я так и думал, — вздыхает с наигранным разочарованием.
— Издеваешься?
Он смеется, весело и по-мальчишески, но в горящих глазах сотни маленьких демонов отплясывают зловещий танец.
— Нет, — заявляет с обманчивой нежностью.
Наклоняется и совершает неуловимое движение, мастерски исполняет резкий бросок. А в следующий миг я впечатана в мощное тело
— Никогда не издевался над тобой по-настоящему, — шепчет на ухо. — Впрочем, искушение возникает регулярно.
— Прости, — пытаюсь оправдаться.
— Заткнись, — раздается приказ. — Мне давно следовало избавиться от наваждения. Сломать игрушку, найти замену, прекратить комедию.
— Я не… не… — тщетно стараюсь договорить.
Жестокие пальцы впиваются крепче, лишают кислорода.
— Но с тобой не могу поступать так, как следует.
Хватка усиливается, душит, принуждая судорожно дергаться и хрипеть.
— Поэтому — да, внесем ясность.
Неожиданно отпускает на волю, позволяет отдышаться и притягивает обратно. Согревает лаской, губами чертит влажную линию от ключицы к виску.
— Я ценю сообразительность, поэтому за догадки очень близкие к истине прощаю все остальное. Здесь откровения о работе официально заканчиваются. Хоть раз сунешься на запретную территорию, отучу твой зад от самодеятельности.
Грубо толкает к себе на колени, поворачивает, будто куклу, заставляет распластаться на животе, застыть в отличной позиции для порки.
— И это не фигура речи.
Больно шлепает ниже поясницы. Мужественно терплю, стиснув зубы.
— Никаких расследований, никаких встреч с Кэролайн Блэквелл, никаких контактов с Гаем Мортоном.
Еще несколько выразительных шлепков.
— Я оставлю тебе наличные и, возможно, пересмотрю график прогулок.
— Спасибо, господин, — не удерживаюсь от язвительного комментария.
— Разрешу заниматься любимым делом.
Легкие поглаживания настораживают похлеще ударов.
— В смысле? — внутренне напрягаюсь.
— Трепать языком.
Странно прозвучало, вроде «а ты смешной, убью тебя последним».
— Хотела узнать правду, будет правда, — обещает торжественно. — Расскажу о личном, о том, что прежде никому не рассказывал.
Ну, намечается прогресс.
— Не обольщайся, — словно читает мысли. — После такого признания даже на том свете от меня не скроешься.
Какой побег? Смиренно обязана поддерживать имидж полной дуры…
— А! — вырывается дикий вопль.
Тяжелая рука снова и снова приземляется на беззащитную попу, карает с нескрываемым удовольствием.
— За что? — обиженно восклицаю. — Простил ведь!
— Профилактика, — невозмутимо поясняет фон Вейганд.
***
Как выглядит идеальное свидание?
Безупречно сервированный стол, ажурные салфетки, изысканные блюда на любой вкус и цвет, вышколенные официанты
Ох, нет.
Початая бутылка алкоголя, крыша небоскреба, огни ночного города, ощущение, будто тебе принадлежит весь мир.
Уже лучше, хотя бы оригинально.
А, вообще, не принципиально где.
В фешенебельном ресторане или в рядовой забегаловке, дегустируя Dom Perignon Vintage 1921 года или балуясь дешевым портвейном в картонной упаковке, препарируя лобстеров или уплетая жареную картошку.
Важно другое.
The one who makes you feel complete.
Да, именно тот, с кем чувствуешь себя цельным, делает свидание идеальным.
Обезумевший пульс, взмокшие виски, сбившиеся дыхание. Кайф без наркотиков. Кайф от одного присутствия рядом. От переменчивых нот в тембре любимого голоса, от мириадов оттенков в горящем взгляде.
— Enjoy your vision, (Наслаждайтесь зрелищем,) — раздается напутствие из динамиков.
Ладно, приватная капсула London Eye тоже сойдет.
Сияние подсветки обрамляет захватывающий вид на знаменитые архитектурные объекты. Сперва выплывают скромные силуэты небоскребов и купол собора Святого Петра, позже пространство украшают Биг-Бен и Вестминстерский дворец. Касаешься стекла, словно ласкаешь драгоценную россыпь, следуешь манящему зову, впадаешь в гипнотический транс.
По окружности кабины расположены специальные поручни, пол непрозрачный, слегка нарушает иллюзию невесомости. В центре возвышается лавочка, накрыт миниатюрный столик — два бокала, испанское вино, скромные закуски. Бонусом прибавим телевизор и высокоскоростной доступ в Интернет.
Не замечаю декорации, окунаюсь в магию ночи, восхищаюсь сверкающим великолепием.
— Нравится? — спрашивает фон Вейганд.
— Конечно! — замираю не в силах отвести взор от сказочного мерцания. — Зацени мост по ту сторону борта. Новехонький, а его же в щепки разнесло при съемках «Гарри Поттера»! Вот и доверяй людям, опять фальсификация…
— У нас есть полчаса, — напоминает елейным тоном, поясняет: — Срок, за который колесо совершает оборот.
Мягкий хлопок пробки. Краткий миг, и пьянящий нектар получает заветную свободу, с игривым звуком бьется о хрустальную поверхность. Наливать посетителям — обязанность специально обученного дворецкого. Однако мы скромно отказались от помощи, предпочли прокатиться тет-а-тет, предварительно доплатив круглую сумму за нарушение правил.
— Нам по карману заказать несколько оборотов? — интересуюсь невинно.
— Мне не по карману столько откровенности, — отвечает насмешливо.
Подходит совсем близко, останавливается за спиной.
— Главное — начать, — оборачиваюсь и принимаю протянутый бокал.
— Некоторые двери нельзя открывать, — заявляет мрачно.
— Можно, — слабо улыбаюсь: — Только не для всех.
Пьем без тоста и до дна. Не договариваемся, тем не менее, синхронно и слаженно, будто по команде. А потом наступает пауза.