Плохие Манеры

Чинара

— Нет, в этот раз это серьезно. — деловито настаивает мелочь.

— Ну и хорошо. Женитесь, я даю благословение. — молчит. В принципе мне этого и надо, но раз молчит, значит, дуется. Хочет, чтобы я у неё детали уточняла

— И какой он, красивый?

— Умопомрачительный! — сразу же искрит Янка. — Он точное воплощение Ларалиэля! — Значит блондин, заключаю я. И это не новость. Все ее влюблённости обязаны иметь светлый оттенок волос или пусть перекрашиваются, если смеют на что-то надеяться.

— Класс. —

Знаю, она хочет более бурной реакции, но сон давит на меня бетонной стеной грёз, и соображать крайне сложно.

— Только мне надо срочно вырасти. Мила, — трясёт меня за руку. — Ты меня слушаешь?

— Зачем тебе срочно расти? Погоди немного, может ЕГЭ отменят.

— Так он взрослый! Вдруг его кто-то раньше меня заберёт? — отношение моей сестры к мужской половине человечества порой вызывает у меня добрую зависть. В ее мире, понравился кто из мальчиков, бери. И пусть он только рыпнется или попробует сопротивляться.

— Он как дядя Володя? — еле шевеля губами, спрашиваю я, пока сестра гладит меня по голове. Не обольщайтесь, это не проявление нежности. Она волнуется, как бы я не заснула, не обсудив с ней важную тему.

— Нет. Мне уже давно такие старые не нравятся. — а полгода назад уверяла, что вырастет и заберёт у тёти Маши папиного друга. Я бы на месте тёти Маши озадачилась бы немедленным переездом и сменила бы город. А желательно — страну.

— Он, наверное, как ты, Мил, — неуверенно проговаривает сестра, — Но постарше. Все равно, конечно, староват.

— Эй! — один глаз всё же негодующе открываю. — Он молод и прекрасен, — должна я в конце концов поддержать участника своей возрастной группы. Держись чувак, я с тобой.

— Мил, а давай ты его себе заберёшь?

— Спасибо, не надо.

— Ну, пожалуйста. — и ангельски добавляет. — А я им любоваться смогу. Даже отбирать не стану, когда вырасту. Вот очень честно.

— Спасибо за такое ценное предложение. В другой раз я бы может слезу пустила, но сейчас надо спать. Мне к первой паре.

— А мне в школу.

— Тем более, спать. Быстро к себе. И доброй ночи.

— А можно я с тобой?

— Без разговоров?

— Без…

— И без полуразговоров? — мелкая изобрела их.

— Без… с тобой очень скучно … знаешь…

— Без?

— Доброй ночи. — опять из-за неё буду спать с голой попой.

Сейчас все одеяло заберёт себе. И бесполезно пытаться его вернуть.

А по словам ба именно голопопость является следствием дурацких снов.

38.1

Мелочь обреченно вздыхает над своей кашей, а я спешно заглатываю бутерброд с сыром и запиваю чаем.

— Время ко мне несправедливо. — вдруг заявляет сестра, вынуждая меня подавиться не только завтраком, но и проникающим в ноздри воздухом.

— Такие заявления станут актуальны, когда у тебя появятся

паутинки мимических морщин вокруг глаз. — говорю, вытирая рот салфеткой и убирая крошки со стола, — Сейчас у тебя чудесный возраст, когда надо радоваться всему вокруг. — чувствую себя опытной дамой, уверенно произнося свои нравоучения, но в ответ получаю полный снисхождения и явного уничижения взгляд.

— Я же не дурочка, чтобы всему радоваться, — печать воздействия бабы Риты прямо-таки искрит и переливается. Да и вряд ли можно найти способ стереть с жёсткого диска Янки все выражения, которые она подхватила от нашей бабушки.

— И что печалит тебя, девица? — стараясь скрыть иронию в голосе, встаю и кладу в ее контейнер для еды несколько заранее подготовленных мной сандвичей. Хоть их и кормят в школе, но наша привереда ест далеко не все из предложенного школьного мишленовского меню.

— Как бы всякие замужние девушки не увели моего принца Ларалиэля, пока я буду расти. — она все же отправляет в рот кашу. — Бабуля Наташа, кажется, говорила, что от капусты хорошо растётся, — серьезно сообщает сестра, — Будешь делать мне салаты каждый вечер?

Даже не знаю, говорить ли ей о том, что именно «вроде как хорошо растется». Решаю все же сказать.

— Капуста помогает росту груди. А росту тела вроде бы способствует морковка, но ты ее не любишь.

Янка поднимает на меня задумчивые глаза. Отправляет в рот ещё пару ложек. Хмурится. Видимо решение дается ей не так легко.

— Тогда делай мне, пожалуйста, салат из моркови и капусты.

— Хорошо. — стараясь сдержать смех, серьезно киваю и меня неожиданно осеняет. Странно, что я не поняла сразу же. — Ты влюбилась в одного из Диминых друзей?

— В самого красивого. — со знанием дела выдаёт мелочь.

— Ник будет очень польщен.

— Ты ему расскажешь? — это не вопрос-истерика, а скорее руководство к действию. Мелочь не краснеет, не начинает скакать по кухне буйной метелкой, умоляя меня ни в коем случае этого не делать. Она, как великий маленький стратег, раздумывает, выразительно хмуря брови. И, к счастью, между своими наполеоновскими планами, не забывает есть кашу. — С одной стороны, у меня появится шанс, что он подождёт пока я вырасту…но с другой, он же будет грустить…

Времени, чтобы подумать, отчего это Ник вдруг будет грустить, узнав о новой юной поклоннице, совершенно нет. Смотрю на часы, которые висят над дверью кухни сколько себя помню и чувствую, что нам пора выдвигаться, иначе мы обе опоздаем.

— Все, встаём. Нам уже пора идти.

Поднимаемся со своих мест, слаженно складываем посуду в раковину, убираем масло с сыром в холодильник и идем в прихожую.

— Каша была недостаточно сладкой. — узнаю об этой важной детали, когда закрываю за нами дверь квартиры. — Забыла тебе сказать.