Плохие привычки
Шрифт:
Третьим за сегодня ощутимым ударом под дых были обнаруженные ГОСТы разных лет на спирт этиловый ректификованный. Их явная деградация мерзко воняла грязными пьяными деньгами. В требованиях безопасности ГОСТа 1972 года черным по белому было написано: «Этиловый спирт — легко воспламеняющаяся бесцветная жидкость с характерным запахом, относится к сильнодействующим наркотикам, вызывающим сначала возбуждение, а затем паралич нервной системы».
ГОСТ 1982 года потерял подробности про паралич нервной системы, но все же называл этиловый спирт своим именем — сильнодействующим наркотиком.
ГОСТ 1993 года
Таким лохом я себя не чувствовал даже после того, как в далекой юности отдал говорливому наперсточнику всю наличность и неплохие наручные часы, пытаясь предсказать местоположение шулерского шарика. Тогда меня лошило частное лицо. Всего лишь на жалкие деньги и не самые необходимые вещи.
Здесь же шел открытый непрерывный обман всего населения со стороны государства. Государства, которое давно не обладало монополией на производство и реализацию легальных наркотиков и получало какие-то смешные крохи от водочных королей за этот низкий обман. За обман и идущее за ним след в след массовое убийство… Групповое истребление!
Единственным добрым знаком современной России в отношении употребления алкоголя ее населением была случайно обнаруженная мной «Концепция реализации государственной политики по снижению масштабов злоупотребления алкогольной продукцией и профилактике алкоголизма среди населения Российской Федерации на период до 2020 года».
В этом документе признавалась существующая катастрофическая алкоголизация населения и намечался ряд мер по исправлению этого прискорбного факта. Звучало это все красиво и впечатляюще: до 2020 года правительство собиралось сократить потребление алкоголя на 70 %.
Но очень настораживал тот факт, что среди приоритетных целей и задач государства в этом направлении выступали всевозможное информирование, профилактика и переориентирование населения на ведение трезвого и здорового образа жизни, а ничего подобного в реальной жизни я пока не заметил.
Да, была непродолжительное время на центральном телевидении социальная реклама о вреде пьянства — но она очень быстро прошла и больше не появлялась. Даже о существовании этой «Концепции…» я узнал случайно, довольно долго копаясь в Интернете.
А это говорило в пользу того, что опять «хотели, как лучше, а будет — как всегда». Неужели пиво-водочные короли уже успели прикрутить эту «Концепцию…» и прочие разорительные для их бизнеса и спасительные для народа меры?
«Какая мерзость!» — подумал я про спирт, его производителей и коррумпированное государство и пошел спать, забрав с собой любимого кота как единственную осязаемую поддержку в этом рушащемся вокруг меня мире…
Ничто не могло нанести большего вреда, нежели одно похмельное утро. Несмотря на небольшое количество выпитой накануне водки, утро началось хныкающей головной болью, легким ознобом и полным нежеланием подвигов. Оно завело старую шарманку про «поспать еще немножко», «бутылочку пивка для поправки» и прочее «как мне плохо, как я одинок и несчастен». Но я не дал ему полностью раскрыть ноющую пасть и ушел бегать, еще даже не проснувшись.
На улице было относительно
После завтрака с неизменной овсянкой, творогом и зеленым чаем (что там кривить душой — не очень сочетающиеся продукты, если не сказать большее, но мне хотелось!) я позвонил Слону. Он был мне нужен срочно, и мы договорились встретиться через час в маленькой уютной кондитерской на Пушкинской.
Придерживаясь восточной манеры ведения разговора, я не стал сразу обрушиваться на почему-то радостного пуще обычного Слона с вопросами и просьбами. Для начала я спросил его, как он поживает и отчего так светится.
Славик меня удивил. Сильно. Сияние его, аки сверхновой звезды, было обусловлено новым, как раз находящимся в стадии расцвета романом. Ну, постоянные любовные приключения Слона были вполне предсказуемы. Удивительным был не сам роман, а объект слоновьих воздыханий.
Славик сошелся с филологом Кариной. Лед и пламень на фоне этой пары выглядели однояйцевыми близнецами. Двух более противоположных стихий представить я не мог. Причем не только внешне — маленькая черноволосая красотка Карина Акопян в совершенстве говорила на армянском, русском, английском и итальянском языках. А высокий блондин Слоновитый, как вы помните, не очень-то управлялся и с родным русским.
Но его это не смущало. Он был счастлив и с отеческой гордостью за свою любовь сообщил мне, что Карина сейчас учит латышский. Мне не совсем был понятен именно такой выбор очередного изучаемого языка, но Карину я знал со школы и на справке о ее непредсказуемости расписался бы с удовольствием. Впрочем, недоразумение вскоре разъяснилось. Сразу же после того, как Слон пафосно продекламировал случайно застрявшую в нем фразу на «латышском». Фраза звучала как «Omne ignotum pro magnifico est». И в переводе с латыни означала «Все неизвестное представляется величественным».
Смеялся я довольно долго, но Славика не смутил. И когда собрался открыть глаза товарища на некоторое отличие латышского и латыни, он зарезал мое благое намерение на корню, выразив свою любовь к зубрежке и обучению. Впрочем, давно мне известную:
— Да, я не могу грызть гранит науки, но зато могу сводить его в кабак и расцеловать.
Я тут же вспомнил другую сентенцию: «Кто девушку ужинает, тот ее и танцует», — и снова заржал, представив ту незабываемую ночь, которая ждала гранит науки после кабака. С сожалением успокоившись и вытерев слезы, я перешел к серьезной части нашего разговора. А именно — к Свину.
Меня волновало все: где он живет, где бывает и как регулярно это делает. Меня интересовали его охрана, распорядок дня и кулинарные пристрастия. Конечно, всего Слон не знал, но и то, что удалось выцарапать из него, вдохновляло. Например, тот факт, что Свин постоянно обедает в «Кармине». И что охрану его дома в основном осуществляют не его головорезы, а охранное предприятие «Сфинкс», в котором лет пять уже работает Денис Калмыков — мой одноклассник.
Когда мы допивали по второй чашке кофе и нам принесли горку симпатичных профитролей, я перешел к основной части разговора.