Плохой хороший парень
Шрифт:
— И пусть я не разделяю твоё стремление, я не могу тебе отказать, — её изящные пальца коснулись моего колена. — Но ответь мне на один вопрос — что заставляет человека, способного на великие дела, так смиренно класть голову под топор палача?
Я улыбнулся, но едва ли пылал к ней симпатией.
— Вам никогда не понять. Для этого нужно иметь сердце.
Виктория выпрямилась, словно была обласкана комплиментом.
Отчасти мы были с ней похожи… Но лишь отчасти.
— Я
Неподдельный интерес коснулся женщину.
— Внимательно слушаю тебя, Тимур.
— Мне нужен вечер с ней. Всего один. Если мне и суждено гнить в тюрьме, то не хочу вдобавок жалеть о том, чего не сделал.
21
Юна
Было сложно поверить глазам. Отец сидел за кухонным столом, на своём привычном месте и выглядел так, словно получасом ранее отошёл от глубокого сна. Добрая усталость застыла на его лице в виде новых морщинок, благородной седины на висках и вымученной улыбки. Прошло не так много времени, чтобы отвыкнуть от его присутствия, но достаточно, чтобы многое осознать.
Не припомню, когда обнимала отца так крепко. И вообще обнимала. Казалось, что одно неприятное событие разрушило стену между нами, подобно шаровому снаряду. И вот мы снова настоящая семья, всецело любящая и понимающая.
— Но как? Давно ты здесь? Ты голоден? Боже, о чём это я? Конечно же, ты голоден. Дай мне несколько минут, я сделаю бутерброды, — от волнения голова закружилась. Сотня несказанных вопросов рвались наружу, превращаясь в словарное месиво, а руки дрожали от переизбытка эмоций.
— Всё в порядке, дочка. Оставь продукты в покое и присядь, — тепло улыбнувшись, он похлопал ладонью по спинке стула. — Я жутко по тебе соскучился.
Закрыв холодильник, я послушно села напротив отца.
— Я тоже по тебе скучала, — прошептала едва слышно, взяв его за руку.
Мне не хотелось её отпускать. Больше не хотелось никого терять.
Своим побегом Майский оставил дыру в моём сердце, и следующая потеря станет для меня роковой. Мне не выдержать очередного удара.
— Полагаю, ты задаёшься вопросами, — произнёс отец, прочитав мои мысли. — Но должен тебя разочаровать, Юна. Я сам ничего не понимаю.
Его признание заставило меня напрячься.
— Они отпустили тебя не сказав ни слова?
— Именно так.
— И даже условия не поставили? Быть может, угрожали?
— Нет, никаких требований. Даже должность сохранили, — искренне отстреливался он. — Более удивительным стало то, что Валерий снизошёл до извинений. Сказал, что вышла неприятная ошибка, будто не
Услышанное не укладывалось в голове и отчасти походило на розыгрыш.
— Этого не может быть.
— Но это так! Клянусь!
Теперь я снова занервничала, до боли закусив губу.
— Прости, папа… И хотела бы я порадоваться всем сердцем, да не выходит. Они не те люди, которые славятся милосердием. Здесь что-то другое.
— Вывод только один: они заменили меня более значимой фигурой. Я попросту перестал быть костью в их горле.
— Рокировка? Но на кого? — фыркнула я, но тут же перестала дышать. Понимание было резким и крайне болезненным.
— А мне на кой знать? — голос отца неразборчиво пробивался сквозь глухоту. — Я и до этого был далёк от их грязных дел. Наверняка Валерка понял, что заигрался и по итогу сдрейфил. Что он мог мне пришить? Разве что общение с этим… Как его?
— Тимур, — обвела я губами. — Они заменили тебя им.
Произнести это было так же сложно, как и принять. Но не так грызла правда, как стыд за собственные мысли. Я предала его, когда записала в лжецы; когда заподозрила и прокляла недобрым словом.
— Не уверен, дочка. Этот мальчуган умён и ловок. Едва ли бы им хватило интеллекта его поймать. К тому же, он был в их лапах. Они его отпустили. Это ли не доказательство, что парень им безынтересен?
— Он предложил себя сам, — на выдохе проговорила я. — Им нужен был подозреваемый, чтобы навсегда закрыть дело. Поверь, Майский подходит под эту кандидатуру больше остальных. И уж точно больше тебя.
Отец не заметил, как на мои глаза навернулись слёзы, оттого продолжал делиться сомнениями:
— Но ведь он свояк, верно? Зачем им садить своего человека?
— Тимур давно на другой стороне…
— Даже если так. Разве бы он стал жертвовать свободой ради какого-то мужика?
— Он сделал это ради меня! — вспылив, я не смогла сдержать слёзы.
— Дочка…
Нет, я не винила отца в недоверии к Майскому, ведь сама была не лучше. Меня выворачивало от осознания, что проблемы не закончились. Мне не удастся смириться и молча залечивать раны, прячась в комнате. Я не смогу это оставить.
— Мы должны его вытащить, — дрожащим голосом приказала я.
Отец растерянно охнул.
— Но, Юна… У нас нет таких полномочий. Сама знаешь. Просто хотеть недостаточно. А действовать — означает, снова наступать льву на хвост.
— Значит, мы отрубим это чертов хвост! — вдарив по столу кулаком, я резко подорвалась и стала нарезать круги по кухне. — Для начала мне нужно найти Тимура. Только ему известно, где обитает прайд. Да, именно так мы и поступим. Ты можешь узнать где он? Найти любой доступ к связи? Не молчи, папа!