Плохой Круз
Шрифт:
Я планировал наверстать упущенное в медицинских журналах, но единственное, что я узнал за день, это то, что у Теннесси Тернер не было плохих ракурсов.
Поверьте мне — я проверил.
Наконец, татуированный ебарь применил к ней несколько движений.
Я внимательно изучил ее реакцию. По городу говорили, что она шлюха, но у меня была политика нулевой чепухи, и я верил только тому, что видел своими глазами, когда дело доходило до людей.
И что я заметил за эти годы, так это то, что Теннесси не только активно блокировала все ухаживания,
По языку ее тела я мог сказать, что Теннесси не оценила внимание своего нового поклонника. Я изо всех сил старался не вмешиваться в ситуацию, пока этот засранец не положил руку ей на локоть.
Я был там через полсекунды, прогнал его и задержался — подождите — для разговора.
Потому что, как оказалось, рядом с Теннесси Тернер было чертовски весело. Или, по крайней мере, она не пускала дым в мою задницу и не обращалась со мной так, как будто я хожу по воде (хотя я ни на секунду не сомневался, что она бесцеремонно сбросит меня с корабля, просто чтобы убедиться).
Она была единственным человеком в Фэрхоупе, который видел сквозь мою блестящую внешность, и мне было любопытно узнать, что именно она видела.
Мы направились в свою комнату. Я нес ее соломенную пляжную сумку, радуясь, что есть что-то, чтобы скрыть мой бушующий стояк, пока она радостно болтала о стратегии, которую мы использовали для открытого буфета, который мы выбрали для ужина.
Казалось, она приняла отпуск в круизе за войну и весьма оживилась.
— Секция птицы и мяса всегда битком набита. Очереди ужасные, вчера заметила. Предлагаю тебе постоять там и приготовить каждому из нас двойную порцию, пока я займусь макаронами и салатами. Если только ты не хочешь картошки с мясом? Я не знаю. Я не думаю, что смогу смотреть на картофель так же, как я начала работать в Джерри & Сыновья. Коултер проделал с ними довольно ужасные вещи за эти годы.
— Знаешь, я ем там каждую неделю.
Она махнула рукой, чтобы не обращать на меня внимания, что я нашел странно милым. Даже ее пальцы были сексуальными.
— Ничего негигиеничного. Кроме того, ты всегда заказываешь сэндвич с салатом.
— Утешение.
Мы вышли из лифта и пошли по коридору, ведущему в нашу комнату. Вдалеке я заметил двух женщин, одетых в униформу менеджеров, и оживленно разговаривающую пару средних лет.
— Так почему же ты никогда не искала что-то другое для работы? — я спросил.
— Я не очень сообразительна.
— Как и большинство людей.
Указание на то, что она умна или, по крайней мере, сообразительнее и красноречивее всех, кого я знал, было бы расценено как подлизывание.
Кроме того, у меня было ощущение, что она не поверит, что я вижу в ней всесторонне развитого, тонкого человека, как бы горячо я ни отстаивал свою позицию.
— Фэрхоуп — небольшой город. Вакансий не так много.
— Они время от времени появляются.
— Пойдем, Круз. Я ценю это, да. Но люди меня не любят, и было бы жестоко
Я начинал раздражаться, но не был уверен, было ли это из-за нее, из-за города, в котором мы жили, или из-за того и другого.
— Это курица и яйцо, Тернер. Никто не знает, что было раньше. Ты даже не пытаешься. Конечно, люди думают о тебе самое худшее.
— Хорошо. Я им позволяю.
По мере того, как мы приближались к паре и представителям администрации, их голоса становились все громче. Дама средних лет плакала и драматично бросалась к стене, в то время как ее муж гладил ее по спине, чтобы утешить, смотря на потерю.
—Я просто не думала, что это может произойти где-то в таком месте. Позор вам всем. Это совершенно неприемлемо, и я хочу, чтобы вы знали, что я уже связалась с адвокатом.
— Мэм, я обещаю, что мы докопаемся до сути. Я уверен, что это можно объяснить.
—Ничего нельзя объяснить! — взвизгнула женщина, вскинув руки. Это была солидная женщина с ярко-рыжими волосами и украшениями, которые казались тяжелыми для ношения. — В том чемодане у меня было драгоценностей на пятнадцать тысяч долларов. Как ты мог просто выбросить его в коридоре?
Два представителя администрации обменялись беспомощными взглядами, а дама снова зарыдала, уткнувшись головой в плечо мужа.
— Ну, мэм, такие вещи случаются нечасто. Если произошла путаница…
Теннесси и я обменялись хмурыми взглядами, когда остановились перед нашей дверью, которая оказалась прямо напротив двери пары. Мы оба вежливо улыбнулись, когда я вставил нашу электронную карту в слот.
— Может быть, у них мой чемодан, — фыркнула женщина позади нас.
Теннесси замерла, внезапно схватив меня за запястье, как маленькая девочка.
— Мэм, мы не можем просить эту пару показать нам их комнату.
— Да. Я помню блондинку. Она вчера много околачивалась у нас в коридоре, похожа на беду и грех, — голос женщины стал громче, смелее.
Я обернулся, бросив на нее ледяной взгляд.
— Ну, у «блондинки» здесь есть комната.
— Сложно поверить, — женщина обвела Теннесси осуждающим взглядом с ног до головы. — Но она знает, что я думаю, не так ли? Что это говорит о вас? — Она повернулась и посмотрела на меня осуждающе.
— Что у меня хороший вкус, — я небрежно ухмыльнулся.
Ее муж захихикал, и она толкнула его локтем.
— Это очень субъективно, — фыркнула она. — Но в нынешнем виде она — мой главный подозреваемый. Она похожа на мошенницу, простую девушку, и она слонялась по коридору. А теперь покажи нам свою комнату. Она уже открыта.
Это было правдой. В этот момент я толкнул дверь наполовину.
— Нет! — воскликнула Теннесси, краснея.
Она не могла бы выглядеть более подозрительной, даже если бы попыталась, но я не думаю, что она на самом деле что-то украла. Сегодня я ненадолго зашел в комнату после нашего разговора в библиотеке, и все казалось в полном порядке.