Плохой парень// Bad Guy
Шрифт:
— А тут… У нас есть проблемы. Первая, моя госпожа, — Хан с силой схватил мои лодыжки за спиной руками и подтянул выше. — Не испугалась?
— Нет, — отвечаю и таю от того, как он нежно теряется носом о мой.
— Так вот. Первая проблема. У меня там внизу всё ещё куча тряпья, которое снимать с меня придется тебе. Вторая, — лёгкий поцелуй в губы и улыбка, — Там такой стояк из-за тебя, поэтому раз я теперь твой раб, ты с ним справиться должна сама.
— Я тебе говорила, что у тебя совершенно грязный рот, и ты пошлое создание! Я…
— Должна
Стыд волной накрыл меня разом. И захотелось всё остановить. Мне стало неприятно, и я поняла что действительно причинила ему боль.
— Посмотри на меня, — в его голосе была искренняя просьба, и подняв глаза, я попыталась успокоиться.
— Я бы не спал со взрослой женщиной, если бы не хотел её. Я бы не пришел сюда и не сковал бы себя этим дерьмом, если бы ты мне была не нужна и безразлична. Просто забей на всё! Ты можешь? Я же, сопляк, смог, — Хан шептал в мои губы, а я понимала, что малолетней трусихой здесь была только я.
— Так… Какая третья проблема, Хан?
— Ты должна приковать меня к той цепи сама. Своими руками. И я тебя прошу, давай без этого дерьма с самобичеванием, а? Тот умный мужик говорил и о нём. Ты меня хочешь?
Я прикоснулась к его губам и мягко прошлась языком по нижней. Она чуть больше чем верхняя, и мягче. Пухлая и нежная на ощупь и вкус.
— Да!
— Тогда я хочу чтобы ты меня приковала и хорошенько оттрахала. Ты не поверишь, я годами мечтал сказать эту срань любимой девушке. Заводит так, что ширинка трещит.
Он медленно опускает меня на простыни и поворачивается спиной. Эта картина совершенна. Ровные линии плеч, упругие мышцы и черные взъерошенные волосы на голове.
— В правом кармане, ещё один пыточный инструмент, а в левом ключи от обоих.
Протягиваю руку и забираю содержимое карманов, чтобы понять насколько я рехнулась.
"Лика, ради бога, выключи психиатра, когда вы в следующий раз окажетесь в кровати!" — эти слова Анастасова, как призыв к действию.
Поэтому я отцепляю наручники, и они падают между нами, а Хан оборачивается. Страх возвращается новой волной и сбивает меня, словно с ног.
— Это я, Лика! Это не тот урод! Это я! — дрожащими руками беру всё в руки и понимаю, что хочу избавиться от этой болезни навсегда.
Я хочу быть счастливой. Так почему не имею на это права?
Поэтому на его запястьях сцепляются наручники, и я приковываю Хана к дикой штуковине над кроватью. Он следит за каждым моим движением, ловит и наблюдает взглядом за всем. Осматривает с ног и до головы. А когда я сажусь на него, резко произносит:
— Сними… Всё сама. Только… — он дышит глубоко и жадно впивается взглядом, — Раз уж я не могу потрогать, то дай смотреть.
Тело реагирует тут же, и я застываю, а он продолжает:
— Сначала ты! Я хочу видеть тебя, Лика.
Руки дрожат, но рубашка падает рядом с кроватью, и я вижу. Отчётливо и ясно вижу, как
— Штаны, Лика. Это уже реально превращается в рабство и пытки. Насади его на себя иначе я рехнусь сейчас!
Я хочу вспомнить те ощущения, но они другие. С ним всё по другому, поэтому трепет в груди усиливается и когда грубая ткань джинс падает сверху на рубашку, я ловлю его стон своими губами, и сама обхватываю ствол, провожу рукой и получаю просто нереальное удовольствие от того, как он реагирует на эти прикосновения. Хан прищуривается и сильнее втягивает мои губы с тяжёлым дыханием, в такт тому, как возбуждение растет в моей руке.
— Ты… Издеваешься, да? Или возвращаешь мне… Все… — он задыхается от моих движений ладонью, а я не могу остановиться, потому что хочу этого, мне нравятся эти ощущения и я мечтала снова почувствовать желание доставить кому-то удовольствие.
Поэтому схожу с ума сильнее. Веду губами по его коже шеи, и мягко опускаюсь на член, чтобы ощутить, как мы дрожим вместе. Цепи натягиваются, а Хан не выдерживает. Впивается в мои губы и подаётся вверх, точно задевая чувствительную точку и заставляя прогнуться на встречу. Движения становятся плавными, но сильными и полными. Такими, что вынуждают моё горло высохнуть от тяжёлого дыхания и стонов. А спустя мгновение, я задыхаюсь от яркого наслаждения.
— Этого мало… — горячо шепчет Хан, и останавливается почти на пике своего удовольствия, — Я хочу целовать тебя и ласкать. Мне мало смотреть, Лика. Я хочу ловить ртом твои стоны.
Он резко переворачивается, а я вскидываю голову, непроизвольно хватая его за запястья надо мной.
— Тебе… Не больно? — сглатываю сухой ком и заглядываю ему в глаза.
Хан держится руками за спинку и нависает надо мной, и страх возвращается.
— Боишься? — хрипло шепчет, а потом мягко проводит носом по моей щеке, и третья лицом о моё.
— Нет, — твердо отвечаю, а из моего горла вырывается вскрик, когда Хан резко подаётся вперёд и начинает двигаться остро и быстро, вжимая меня в простыни и целуя с такой силой, что нам не хватает воздуха. Сам начинает горячо, на выдохе и гортанно дышать, пока я не сокращаюсь снова, а он не ловит губами кожу моей груди и с тихим рыком не кончает.
— Ты самый… Ненормальный…
— Помолчи! — шепчет в губы и не прекращает двигаться, нежно и ласково. Лишая рассудка снова.
— Кажется это… Я тут госпожа, — улыбаюсь ему в губы, на что получаю ответ от которого просто застываю на месте:
— Да, но ты должна мне пол миллиона, моя госпожа, — он языком слизывает влагу на моей шее, и сильнее схватившись за цепи, снова начинает наращивать темп.
— И что это значит? — прищуриваюсь и провожу руками по его груди, еле задевая ногтями и наслаждаясь тем, как на моих пальцах играет его влажная кожа.
— Что мы завтра идём выбирать мне новую машину, нэ агашши! — отвечает на выдохе и снова подаётся с силой бедрами, ловя мой новый гортанный стон.