Плохой парень
Шрифт:
— Значит, ему, вероятно, нужна замена?
— Я не так уж часто им пользуюсь.
— Бедный маленький Йен.
— Не волнуйся за него, с ним все в порядке.
— А как же ты? У тебя все в порядке?
— Йен... — упрекает она.
— Сэм… — насмехаюсь я.
Клянусь, я слышу, как она открывает и закрывает ящик прикроватного столика. Ухмыляюсь и представляю, как она выскальзывает из пижамных шорт и трусиков. Теперь я хочу сказать, бедная маленькая Сэм. Использовать вибратор вместо настоящей вещи? Она заслуживает лучшего.
—
Она нервничает, когда отвечает:
— В моей квартире.
— Очевидно. Где в твоей квартире?
— Разве это имеет значение?
— Ты лежишь в своей постели, не так ли?
— Ты же знаешь, что у меня здесь нет других удобных кресел. Когда твоя мебель вся из «Craigslist», ты в конечном итоге много бездельничаешь.
— Ты живешь в заблуждении, Горячие губки.
— Не называй меня так. — Ее голос звучит раздраженно и возбужденно.
На ее конце провода шуршат простыни. Я хочу поговорить с ней по фейстайму. На самом деле, не сомневаюсь в этом желании. А делаю это.
— Почему ты пытаешься связаться со мной по фейстайму?! — Похоже, она очень расстроена.
— Почему ты не отвечаешь?
— Я не выгляжу прилично!
— Как я и думал, — злорадствую я. — Мы лучшие друзья, что, как я думал, означает, что мы ничего не скрываем друг от друга. Ответь.
— Нет.
— Тогда довольно легко догадаться, что ты делаешь. Передай от меня привет Йену.
Фейстайм подключается немедленно, и ее измученный вид попадает на экран моего телефона. Она сидит, прислонившись к спинке кровати. Ее щеки розовые, а рот такой нежный и женственный, что у меня возникает внезапное непреодолимое желание почувствовать, как он обертывается вокруг меня. На ней обтягивающая хлопковая майка без лифчика. Она держит телефон так, что я вижу только ее верхнюю половину: ее кремовые плечи и грудь. Ее соски — камешки, и я хочу взять каждый из них в рот. Я был бы нежный, щедрый. Проводил бы пальцем под ее ключицей и заставлял ее краснеть повсюду. Бедняжка Сэм права — она распадется для меня.
— Видишь? — говорит она с самодовольной ухмылкой. — Ты тоже не ведешь себя прилично.
Она намекает на то, что на мне нет рубашки. После душа я не стал этим утруждаться.
— Да, но в отличие от тебя на мне брюки.
Это предположение, но, когда ее глаза расширяются, и румянец вспыхивает еще сильнее, я понимаю, что прав.
— Да... ну… — Сэм откашливается и переводит взгляд на что-то за кадром. — Здесь очень жарко, душно.
— Ну да, я представляю, как все накаляется, когда маленький Йен выходит на охоту.
— Я не поэтому такая горячая. Я просто тренировалась.
Кого, черт возьми, она хочет обмануть?
— Ты такая плохая лгунья.
— Ну и что?! — Она раздражена этим разговором. — Я лгунья, а ты чертовски возбужден. Почему бы тебе не позвонить кому-нибудь из четверки первокурсниц? Я уверена, что они могли бы помочь тебе —
— Ты права, мне нужно.
Она медленно сглатывает. Телефон дрожит в ее руке.
— А тебе? — спрашиваю я.
— Как ты думаешь, почему я использую эти приложения для знакомств? Это не для того, чтобы встречаться с друзьями. А теперь ты собираешься предложить мне «помочь», как будто это малобюджетное порно? — Она закатывает глаза к потолку.
— У тебя явно никогда не было секса по телефону. У тебя это очень плохо получается.
Ее голубые глаза встречаются с моими.
— Что?
— Обычно все начинается не так. Я спрашиваю, что на тебе надето, и ты мне отвечаешь, но я уже знаю: белая майка, трусики, больше ничего.
— Йен.
Мое имя — предупреждение, буек, говорящий пловцам повернуть назад, но меня тошнит от предупреждений, поэтому я выхожу в открытое море. Пришло время проверить теорию.
— Хочешь спросить, что на мне надето?
— Держу пари, я догадываюсь: черные спортивные шорты, трусы-боксеры от Кельвина Кляйна.
Интересно. Может быть, Сэм наблюдает за мной, когда я переодеваюсь.
— И…У меня уже был секс по телефону. Не думай, что сможешь запугать меня этой странной игрой, в которую ты играешь.
Одна ее рука исчезает с экрана, и я знаю, что она хочет прикоснуться к себе. Может быть, ее рука лежит на бедре. Может быть, она едва раздвигает ноги, пытаясь убедить себя, что всего лишь поправляет нижнее белье. Держу пари, скоро ее пальцы будут скользить по краю трусиков, касаясь шелковистой влажной ткани. Она не может их снять, иначе я замечу. Нет, ей просто придется оттянуть их в сторону, если она хочет почувствовать кожу на коже.
— Но я думаю, что должна повесить трубку сейчас, — говорит она, задыхаясь.
— Или ты можешь позволить мне закончить то, что я начал.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Ее невинный поступок плохо построен. Держу пари, она едва прикасается к себе и пытается отговорить себя от этого, но уже слишком поздно. Я знаю, что прошло, по крайней мере, несколько месяцев. В глубине души знаю, что она так же голодна, как и я.
— Хочешь притвориться? Давай притворимся. Мы можем назвать это исследованием на завтра.
— Что?
— Я заставляю тебя кончить прямо сейчас.
— Господи, Йен.
Я мог бы сказать ей то же самое. Она думает, что я здесь единственный соблазнитель? Сэм — ходячее обольщение. Даже сейчас она прикусывает свою полную нижнюю губу, а я в нескольких секундах от того, чтобы обхватить рукой свой член. Ее белая майка тонкая, как бумага. Намеки, которые я вижу под ней, приводят меня на грань безумия.
— Скажи мне, что ты делаешь своей рукой, Сэм.
— Сбиваю тебя с толку.
— Будь честна.
— Йен, это…
— Фантазия, помнишь?