Площадь Согласия. Книга 2. Навстречу счастью

Батракова Наталья Николаевна

— У Дени — онкология… Оказалось, он давно болен, просто болезнь взяла тайм-аут на десять лет… Все возобновилось, когда она ко мне в Нью-Йорк прилетела. Теперь себя винит… А! — махнул он рукой.

Повертев в руках пустой стакан, Алексей протянул его другу. Тот молча его наполнил, коснулся им своего стакана, произнес: «Будь!» — и передал обратно.

— И зачем ты тогда развелся? — сделал глоток виски Радченко.

— Я не хотел, ты же знаешь. Инна настояла.

— Еще бы! Целый год ходил к Ирине, как на работу.

— Вернее —

на работу, а заодно и к Ирине… Как вспомню те времена… Без одной жить не мог, ко второй будто магнитом тянуло… Когда одиннадцатого сентября дозвонился до Инны, не очень-то поверил, что прилетит: мало ли что в такой ситуации с языка слетит? А она первым рейсом… Увидел ее — речь отняло! И она молчала, только слезы в глазах… Вот так минут пять друг на друга и смотрели.

— Мы с ней тогда весь вечер на телефоне провели: она мне в одну трубку рыдала, на другой продолжала твой номер набирать… А ведь ты первым делом ей позвонил!

— Когда дали телефон, я машинально набрал ее номер… Очнулся в госпитале на каталке, на лице маска, в глазах круги, плечо болит, рядом сумка с компьютером и документами. Из-за того, что я ее на всякий случай к запястью пристегнул, получил вывих. Да ерунда, — махнул он рукой. — Зато все важные документы сохранил!.. Словом, тело ноет, голова гудит, ничего не соображаю… И вдруг издалека слышу Инкин голос: ближе, ближе, совсем рядом… Второй раз со мной такое приключилось: пока в беспамятстве после ножевого ранения лежал, со мной рядом тоже Инна была… Короче, снова открыл глаза — сверху люди, приборы какие-то пищат, капельница, трубки в носу. Попросил телефон… Удивительная штука память: ни в одной цифре не ошибся, а ведь до этого только раз набирал!

— Не оправдывайся, все правильно… Эх, рванул бы кто ко мне через океан!

— Все равно я их заберу! — заявил Артем и, прихватив с пола бутылку, вернулся в кресло.

— А как Юлькина Сорбонна?

— Здесь, что ли, нельзя учиться? Чем МГУ хуже?

— Ничем, — согласился Алексей и снова протянул стакан.

— Третий тост… За любовь? — предложил Артем, и к завыванию ветра в камине да потрескиванию сухого дерева снова добавился звон стекла…

Где-то через час мелодичная трель аппарата «Nokia» заставила их вздрогнуть.

— Да… — схватил трубку Радченко. — Да… Я понял… Возвращайся домой… Ушел, — приложив трубку к губам, сообщил он Кушнерову. — Непонятно как, но ушел…

8

…Начало зимы выдалось в Минске непривычно холодным. Стоило Тамаре на несколько дней выйти из безвольного, безынициативного состояния, как снег и морозы вслед за движением на улицах парализовали и все мыслительные процессы. Приезжала по утрам в офис, подписывала бумаги, вела переговоры, но все словно по инерции: жизнь, как и пейзаж за окном, будто сковало льдом.

Об отставке одной из ключевых персон в российском правительстве — соратника Семеновича — она узнала

из выпуска новостей и тут же бросилась звонить Кузнецову. И хотя Николай уверял, что не стоит волноваться — все под контролем, чувствовалось, что и у него на душе неспокойно: деньги-то вложены немалые! Может, для кого-то они были и не столь большими, но для Крапивиной в последнее время стесненность в средствах ощущалась все острее. Того и гляди придется самой брать кратковременный кредит, чтобы рассчитаться за покупку нового офиса. А ведь был еще дом, который на последней стадии отделки тянул деньги, как мощный пылесос…

С пришедшими холодами стали выявляться слабые места стройки. Одни появились из-за недосмотра строителей, другие — из-за перебоев с электричеством: рано темнело, а потому рабочие трудились считанные часы, отключался навороченный газовый котел, разжигать который приходилось вручную. Ночью делать это было некому, дом выстужался, плохо сохла штукатурка. А потом из-за резкого перепада напряжения вышел из строя датчик подогрева полов: под плиткой на кухне расплавился кабель, пришлось все взрывать и переделывать. Плюс ко всему почему-то пожелтела краска на постоянно прогреваемой стене дымохода от котельной…

В общем, каждый новый день приносил Тамаре новую проблему, и она непрестанно курсировала между городом и домом. Но однажды не выдержала, сорвалась, накричала на строителей, села в машину, надавила на газ, однако, не проехав и километра, развернулась: забыла на подоконнике папку с уточненными размерами встроенных шкафов, которые утром следовало отдать в работу. Снова подъехать к самому коттеджу не удалось: за пару домов дорогу преградил трейлер, в котором соседям привезли мебель. Пришлось идти пешком.

Входная дверь оказалась не запертой, на первом этаже никого не было. Если не считать тусклой лампочки в прихожей, там даже не горел свет. Стараясь ничем не выдать своего присутствия, хозяйка на цыпочках подошла к белевшему в темноте подоконнику, взяла в руки папку, как вдруг за спиной хлопнула дверь и послышался топот. Тамара замерла.

— Пусть бы сама попробовала третий раз стену переделывать! Я ведь предупреждал: не берите такой цвет, пожелтеет. Так нет же! Еще одна самодурка на мою голову! — сердился бригадир.

— Ей мужик нормальный нужен, смотришь, баба и успокоится, — послышался насмешливый голос второго строителя. — Слышь, старшой, а может, ты… ее того?

— Ее?.. Да она холодная, как лягушка! Даром что смазливая. Мужик в юбке, а не баба!

— Это точно… — согласились за стенкой. — Сама кого хочешь раком поставит и пинка под зад даст!

Смачно ругнувшись, они засмеялись, крякнули и потащили наверх что-то тяжелое. Тамара закрыла глаза. Четверть часа назад те же люди разговаривали с ней совсем иначе: оправдывались, заискивали, отвешивали комплименты — словом, были готовы на все, лишь бы усмирить ее гнев и получить расчет за месяц…