Плоть орхидеи
Шрифт:
И здесь ей повезло: молодой человек в голубом джинсовом костюме и серой фетровой шляпе сказал, что едет в Пойнт-Брезе и с удовольствием захватит Кэрол. Она радостно согласилась, и они покинули Кинстон. Молодой человек вел машину на предельной скорости к одну за другой курил сигареты. Кэрол пугали его молчание и лихая езда. На проселке он неожиданно съехал на обочину, остановил машину и, выплюнув сигарету, набросился на Кэрол. Девушка попыталась вырваться, но он все сильнее впивался в ее губы. У Кэрол не хватило сил сопротивляться. Получив все, что хотел, он толкнул
Кэрол открыла дверцу и, шатаясь, спустилась на землю. Даже не посмотрев в ее сторону, негодяй рванул машину с места. Его совершенно не интересовала дальнейшая судьба Кэрол.
Понадобилось время, чтобы Кэрол собрала все свое мужество и снова принялась голосовать проезжающим машинам. Никто не соглашался брать ее, и она решила идти пешком. Дорога была пустынной и темной. Похолодало. Кэрол упрямо шла вперед, подгоняемая мыслью о Сулливанах, тревожась, как бы они не добрались до Стива. Неожиданно позади завизжали тормоза. Водитель подошел к Кэрол. Она была слишком уставшая и угнетенная, чтобы обратить внимание на удивление, с которым он рассматривал ее.
– Хотите, я вас подвезу?
Не думая, что будет дальше, она безразлично согласилась, раз ее довезут до Пойнт-Брезе.
– Сегодня счастливый день, – ухмыляясь, сказал незнакомец и, схватив за руку Кэрол, потащил к санитарной машине. – Там внутри уже находится попутчица. Правда, пришлось ее связать, так что не вздумай драться.
Кэрол и в голову не могло прийти, что этот водитель не кто иной, как Сэм Гарланд, и он везет в клинику Гленвиля больную женщину. Приняв его за пьяного, Кэрол закричала.
– Не надо нервничать, – ласково говорил Гарланд, открывая дверцу и толкая Кэрол внутрь салона санитарной машины. Захлопнув ее, он побежал к кабине.
Кэрол без сил опустилась на сиденье. Неожиданно ее парализовал страх. Против нее лежала связанная уродливая женщина с растрепанными волосами. Она смотрела на Кэрол маленькими глазками, горящими демоническим светом.
ГЛАВА 5
Ночной Пойнт-Брезе был охвачен тревогой. Сулливаны поняли это, едва оказались на главной улице. Не горели фонари, не мигала реклама. Лишь в ресторанах, барах и кафе, открытых всю ночь, окна были освещены. И темные глазницы окон, и тишина, царившая на улицах, вселяли тревогу. Сулливаны очень хотели бы узнать, что это означает, но не решались задавать вопросы, опасаясь вызвать нежелательное любопытство. Путешествие утомило их, они не спали уже более суток, и, несмотря на то, что привыкли подолгу бодрствовать, сейчас с удовольствием растянулись бы на мягких постелях.
Фрэнк вывел «паккард» на главную улицу, в конце которой находился отель и тюрьма. Увидев группу людей, они снизили скорость. Рука Макса машинально нащупала рукоять револьвера, взгляд стал настороженным.
Стоявшие на тротуаре люди мельком взглянули на них и отвернулись.
– Интересно, что здесь происходит? – прошептал
– Нас это не касается, – зло буркнул Макс. – Отель за тюрьмой. Останови машину.
Поставив «паккард» на стоянку, они направились к отелю, стараясь не привлекать внимания к своим персонам. Но людям было не до них, они неотрывно смотрели на тюрьму.
Портье, небольшого роста человек, верхняя губа которого была украшена усами, словно нарисованными сажей, протянул Максу авторучку и пододвинул регистрационную книгу.
– Двойной номер или два одинарных? – осведомился он.
– Двойной, – коротко ответил Макс, расписываясь в регистрационной книге.
Фрэнк взял ручку, прочел нацарапанное Максом вымышленное имя и тоже поставил подпись.
– Подайте утром в половине девятого кофе и теплые булочки, – попросил Макс и добавил: – Газеты тоже не помешают.
Портье получил деньги и звонком вызвал коридорного, невзрачного маленького человека с набрякшими мешками под глазами. На голове у него был колпак, придававший ему вид участника костюмированного спектакля. Он взял чемоданы Сулливанов и повел их к лифту. Лифт медленно пополз вверх, а с улицы доносился грохот молотков.
– Виселицу строят, – сказал разговорчивый коридорный, и его мертвые рыбьи глаза на минуту оживились. – Завтра казнь. Разве вы не в курсе? – он остановил лифт и открыл дверь.
Ни слова не говоря, Сулливаны вышли. Девушка в небесно-голубом халате, держа в руках мыло и полотенце, прошла мимо, многообещающе улыбнувшись Сулливанам. Но даже Фрэнк на сей раз не обратил на нее внимания.
– Чья казнь? – спросил он коридорного.
– Покажи нам комнату, – оборвал Макс Фрэнка.
Коридорный открыл номер и включил свет. Это был типичный номер для отеля такого класса: две кровати, два кресла и небольшой столик; он не располагал к длительному пребыванию.
– Так кого казнят? – повторил Фрэнк, закрывая дверь.
Парень всплеснул руками и улыбнулся, словно сообщал приятную весть:
– Убийцу из Уилтонвиля… Вы что, газет не читаете? Он за один вечер убил трех женщин, после чего сдался полиции. Надеюсь, он уже никого не убьет завтра после девяти часов утра.
– Свободен, – сказал Макс, не глядя на коридорного.
Тот удивленно посмотрел на него.
– То, что я сказал, мистер…
– Убирайся, – повторил Макс, не повышая голоса.
Коридорный двинулся к двери, поколебался, потом оглянулся на Сулливанов. Странные постояльцы неподвижно и молча смотрели на него. Ему вдруг стало жутко.
Едва он ушел, Макс схватил чемодан и бросил его на кровать. Фрэнк неподвижно стоял посреди номера. А за окном беспрерывно стучали молотки.
– Интересно, что испытывает человек, которого должны повесить утром? – неожиданно спросил он.
– Меня это не интересует, – буркнул Макс, открывая чемодан.
– Он сидит в камере, наверняка слышит, как строят виселицу, ловит шаги в коридоре, приближающиеся к его двери… и бессилен что-либо предпринять, чтобы спасти себя, – размышлял Фрэнк. – Он словно зверь в клетке.