Плоть
Шрифт:
Он опустил голову, воткнул вилку в энчиладу и принялся за еду.
У Элисон пропал аппетит, но она откусила кусочек. Она с трудом сглотнула и запила еду шампанским.
Некоторое время они оба молчали.
Это паршиво,– подумала она.
– Что плохого было в том, что он сказал? Той ночью они прекрасно провели время. Это не должно быть преступлением - помнить, и упоминать об этом.
– Хорошая еда, - сказала она.
Он оторвал взгляд от тарелки.
–
– Именно так я и сделаю, - oна плюхнула большой комок сметаны на свои энчилады.
– И хорошо, что я сняла блузку, - сказала она.
– В тот вечер я извозюкалась.
Она увидела, как Эван улыбнулся.
– Нарочно, я полагаю.
– Да. В конце концов, я же не неряха.
– Нет, конечно.
Они вернулись к еде. Теперь еда на вкус была отменной. Прохладная сметана добавила пикантный привкус энчиладам. Она выпила еще шампанского, и Эван снова наполнил ее бокал.
– Ты действительно потрясающе готовишь, - сказала Элисон.
– У меня есть свои фишки. Одна из них - шоколадно-муссовый торт, но я думаю, что мы должны оставить его на потом. Дадим себе время переварить все это.
– Наверное, нам стоит прогуляться, когда мы закончим, - предложила Элисон.
Он сказал:
– Может быть, - похоже, он не был в восторге от этой идеи.
– У меня есть кассета "Иметь и не иметь", и я подумал, что тебе, возможно, захочется посмотреть ее на видеомагнитофоне. Экранизация Хемингуэя. С Богартoм и Бэколл. Ты ведь знаешь, как свистеть, правда?
– С удовольствием, - сказала Элисон.
– Я не смотрела его уже много лет.
– Думаю, тебе понравится, моя ненаглядная, - сказал он, выпятив верхнюю губу.
Он включил его и сел рядом с ней на диван. Скоро его руки будут обнимать ее.
Мы вернемся к тому, с чего начали до четверга в Беннет-Xолле, до ультиматума, до его свидания с Трейси Морган, до цветов и письма.
А может, это и не так уж плохо,– подумала Элисон.
– Зачем бороться с этим? Какой в этом смысл?
Но чем являлись эти последние три дня, если сегодня вечером ты сдашься? Ты ничему не научишься.
Конечно. Ты научишься тому, что, несмотря ни на что, все сводится к траху.
Так не должно быть, черт возьми.
Она ткнула вилку в маленький кусочек, оставшийся от ужина.
Время поджимает, малышка.
Прожевала. Проглотила. Допила остатки шампанского.
Эван поднял бутылку.
– Дополируем его?
– Нет, спасибо.
Он вылил содержимое бутылки в свой бокал и быстро допил остатки шампанского.
–
– Конечно, нет проблем.
* * *
Эван внес две чашки кофе в гостиную и поставил их на стол перед диваном. Затем он присел и вставил кассету "Иметь и не иметь" в видеомагнитофон на полке под телевизором. Когда он начал вставать, то споткнулся. Он сделал несколько шагов, восстановил равновесие и, усмехнувшись, кинул на Элисон взгляд через плечо.
– Это было нарочно, - сказал он.
Он хорошенько поддал,– подумала она.
Он осторожно прошел на кухню. Пока он отсутствовал, Элисон встала с дивана и включила свет. Когда зажглась лампа, в кухне стало темно.
Когда он вошел, она уже снова сидела. У него была свободная, покачивающаяся походка. В одной руке он держал бутылку виски, в другой - банку взбитых сливок.
– Как насчет кофе по-ирландски?[31]– спросил он и тяжело опустился на диван рядом с Элисон.
Рядом с Элисон, не более чем в трех дюймах от нее.
– Пожалуй, я предпочту черный, - сказала она.
– Здорово. Это не говорит, что я пытался напоить тебя спиртным. Когда все будет написано и история рассказана, пусть не будет упоминания о том, что Эван пытался затуманить разум прекрасной леди алкоголем, опиумом или волшебным зельем.
– Ты пьян, - сказала Элисон.
– Я... подвыпивши, - говоря одной стороной рта, хорошо сымитировав У. К. Филдса[32].
– Она была великолепной, умопомрачительной блондинкой, и она довела меня до пьянства. Это единственное, за что я ей благодарен.
Элисон сделала глоток кофе.
– Если вырвет, я сразу же отправлюсь домой.
– Вырвет, и весь мир порвет с тобой, - но он оставил виски на столе.
Он сделал глоток кофе. Затем включил фильм.
Элисон сидела на краю дивана, наклонившись вперед, пока ее кружка не опустела. Затем она откинулась на подушку. Она выскользнула из туфель, положила ноги на край стола и уставилась в пространстве между колен на экран телевизора.
Она не могла сосредоточиться на фильме. Ее мысли были заняты Эваном. Она чувствовала, что его внимание тоже не на экране.
Он плюхнуся рядом с ней, вытянув ноги под столом, его левая рука почти не касалась Элисон, но была так близко, что ей показалось, будто она чувствует ее тепло. Его рука покоилась на бедре.
Светящиеся красные цифры на часах видеомагнитофона показывали 9:52.
Мы просидели здесь, как манекены,– подумала Элисон, - уже почти двадцать минут.
Ей захотелось сменить позу. Но она не двинулась с места. Движение может что-то спровоцировать.