Плутовка против некроманта. (Не) желанная для ректора
Шрифт:
Что за глупости?
— Знаешь, Мики, ты бы лучше не доводила нашего нового ректора. Я действительно считаю, что он хороший мужик. Но я уверен, что если ты задашься целью вывести его из себя, то у тебя все получится. Только какие будут последствия? Не уверен, что результат тебе понравится.
Ох, если бы Агат только знал, насколько прав и насколько сильно мне не нравится результат моих действий. Но что делать? Сама виновата.
— Сама виновата, — говорила я себе, когда стояла возле зеркала и смотрела на свое отражение.
Длинное, обтягивающее
— Сама виновата, — сообщила себе, надевая поверх исподнего свободное серое платье.
— Сама виновата, — повторила себе, занося руку для стука в дверь спальни ректора академии.
— Проходи. — Гекат Соун стоял у окна с бокалом, наполненным определенно не водой. — Проходи и садись. Сейчас начнем.
Я не стала строить из себя недотрогу, меня пригласили не для этого. Пока некромант прошел в соседнюю комнату, я сняла свое платье и, поправив позаимствованное у Стэллы исподнее, присела на край кровати. Подумала и еще больше оголила грудь. В красивых нарядах и тело красивое.
— И что, черти тебя побери, ты делаешь? — услышала я ледяной рык за спиной.
Я даже подпрыгнула от неожиданности. Разве человек способен так рычать?
Встав в полный рост и обернувшись к источнику звука, застыла как вкопанная. Серые глаза стали почти черными, а на могучей шее пульсировала вена.
Ой-ё-ёй, какой он страшный. Я передумала: пусть ректор навсегда останется непробиваемой, без эмоциональной ледяной глыбой.
— Я… — некромант медленно двинулся в мою сторону. — Спрашиваю… Что… Ты… Делаешь?
— Как что? — я попятилась назад. Сейчас убьет. Как есть убьет. — Вы же сами сказали?
— Что… я… сказал?
Совсем разучился разговаривать, что ли? Каждое слово с остановками. Или это он в моей адекватности сомневается?
— Что каждый вечер… — чем ближе подходил ректор, тем мельче я себя ощущала. Баба Аррайи откормила на свою (то есть мою) голову. Все причитала: «Какой худенький», да «Какой щупленький». Посмотрела бы я на нее сейчас. Завтра же скажу поварихе, перестать откармливать ректора, который, между прочим, наступает, несмотря на то, что я уже устала пятиться назад. — В Ваших покоях…
— Что в МОИХ покоях?
Спина наткнулась на преграду. Полка с книгами. Как же много здесь книг?
— Проходить обучение… — выпалила как на духу и повторила шёпотом, когда ректор склонился надо мной. — Я должна буду проходить обучение.
У меня перехватило дыхание, когда правая рука некроманта опустилась возле моей головы, отрезая любые попытки к бегству.
— И чему, по-твоему, я планировал тебя учить?
— Я…я… — он что ждёт от меня первый шаг? От меня? Я, вообще-то, девушка. Мужчина склонился еще ниже и, почти касаясь моих волос, прошипел.
— И сколько ректоров обучали
— Я не…
Неожиданно до меня дошло, о чем именно говорит некромант. Он считает меня падшей женщиной, что прыгала в постель ко всем предыдущим ректорам, лишь бы остаться учиться в академии.
— Да Вы за кого меня принимаете?
Его недвусмысленный взгляд в зону моего декольте и приподнятая левая бровь говорили о многом. Я дернулась, прикрыла вырез рукой и гордо вскинула подбородок.
— Я не такая.
— Сомневаюсь.
Порой, когда гнев затмевает разум, человек действует безрассудно. Я не была одним из таких людей. Мой гнев заканчивался тем, что я разжигала пламя в крепко сжатых кулаках и держала его зажженными, пока ярость не исчезала.
Но на этот раз все вышло из-под контроля. Я загорелась вся. Огонь полыхал вокруг меня и внутри меня. Не понимаю, как это произошло, и не представляла, как с этим бороться. Да, ректор вывел меня из себя, но не сжигать же его в пламени?
Мой полный отчаяния взгляд переместился на лицо некроманта. Потемневшие от гнева серые глаза смотрели на меня сиреневым светом. Злые языки пламени кружили вокруг него, но не причиняли вреда. Они столкнулись с преградой в виде какого-то барьера. Сиреневое свечение перетекало по его рукам, которые оказались у меня на талии, ко мне же.
Огонь, который должен был причинять боль, лишь согревал теплом, но не доставлял других неудобств. То, что я неподвластна языкам пламени, мне стало известно еще в детстве. Помогая по хозяйству отцовской тете, я случайно обронила полотенце в печь. Достав тряпицу, охваченную пламенем, и не успела сообразить, что огонь должен был обжечь руку. Но ничего не произошло. Да, от полотенца не осталось ничего, кроме горстки пепла и обожженного края, которые я быстро закопала на заднем дворе.
А вот по какой причине некромант не горит, как поленья в его камине, мне непонятно.
Но даже не это привлекало мое внимание, а то, как вокруг него клубиться сиреневый туман. Никогда раньше не видела подобной магии. Впрочем, мне известен всего один некромант, и его магия должна была быть ужасной, но... как же она красива.
Она как змея, извиваясь, кружит вокруг его тела, перетекая к моему и возвращаясь к хозяину.
— Достаточно, — произнес хозяин сиреневого тумана, который, разрастаясь вокруг носителя, захватил в плен мой огонь и потушил его. Где-то между всей этой процессией некромант произнес: Veto*. — но, когда именно я не могу сказать.
После случившегося, его наряд, местами обугленный и все еще дымящийся, стал непригодным для носки. Обувь полыхает, еще и неприятно пахнет. Из-под рубашки, которая состояла из одних дыр, виднелся торс. А он, действительно изменился. Такое красивое тело и совершенно нет волос. У моего отца на груди волос больше, чем на голове. А вот у нашего ректора наоборот. Кстати, волосы остались целехоньки. Зачаровал, что ли?
— Нечего на меня глазеть, — рыкнул он, ловя мой взгляд. — Лучше бы о себе позаботилась.