Пляска смерти
Шрифт:
— Вы не дура. Я не стал бы ожидать с вашей стороны доверия.
— И что ты собираешься делать с этим пистолетиком? — спросил Адонис.
— Застрелить тебя и Мерлина представляется вполне реальной возможностью.
— На каком основании? — спросил Мерлин. — Какие законы мы нарушили? На театральных представлениях массовый гипноз разрешен.
Противно было с этим соглашаться, но он был прав. Я пожала плечами:
— Если подумать, то основания могут найтись.
— Вы хотите, как у вас в Америке говорят, нас
Я вздохнула, и моя рука отодвинулась от пистолета.
— Нет, думаю, что я не стану этого делать.
— Тогда я спрошу еще раз: зачем мы здесь? Что мы сделали такого, чтобы прогневить Жан-Клода?
— Вы отлично знаете, что вы сделали, — ответила я, — и знаете, чем рассердили нас.
— Я честно говорю вам, мисс Блейк, что мне это неизвестно.
— Для вас — миз Блейк или маршал Блейк.
Он шевельнул рукой:
— Хорошо, тогда миз Блейк.
— Что бы вы сделали, если бы подчинили себе разумы шести мастеров городов? — спросил Ашер. Волосы его скрывали половину лица — золотистый отвлекающий момент.
— Я не стану отвечать на твой вопрос, потому что ты не мастер и ты недостаточно силен, чтобы быть tйmoin’ом.
— Хорошо, то, что он сказал.
Мерлин посмотрел на меня:
— Что вы имеете в виду, миз Блейк?
— Не заставляй меня повторять вопрос, Мерлин. Просто ответь.
— Я не понимаю, что вы надеетесь получить в результате этой дискуссии, миз Блейк. Честно не понимаю.
— Вы пытались задурить мозги шестерым мастерам городов плюс еще с полдюжины предводителей местных ликантропов. Черт побери, у нас же тут подвластные звери нескольких мастеров да еще слуги-люди. Вы попытались отхватить здоровенный окровавленный кусок, и он оказался вам не по зубам.
— Мерлин мог всех вас захватить.
Это сказала Елизавета.
Я покачала головой, не глядя на нее:
— Не мог, иначе захватил бы.
— Что вы от нас хотите, миз Блейк? — спросил Мерлин.
— Я хочу знать, зачем вы это пытались сделать. И не надо мне вешать лапшу на уши насчет того, что хотели осчастливить всех зрителей без исключения. Если вы по-настоящему задуривали мозги всем мастерам на всех представлениях, то вы хотели узнать, можете ли вы захватить их всех одновременно сегодня и здесь. Вот я и хочу знать: зачем?
— Что зачем, миз Блейк?
— Зачем было пытаться подчинить всех? Зачем было идти на риск всех оскорбить? Вот так вот бросать такую здоровенную перчатку? Ты — мастер вампиров. Ты так стар, что у меня прямо кости ноют в твоем присутствии. Подобные тебе вампиры ошибок не делают, Мерлин. У них для всего есть причина.
— Быть может, я не думаю, что человек, едва видевший три десятка лет смертной жизни, сможет понять мои мотивы.
— Испытай меня. А еще лучше — испытай Жан-Клода. Ты это сам сказал: говоря со мной, ты говоришь с ним.
Он застыл
— Туше, миз Блейк. — Он опять шевельнул руками. — Вы не поверите, что я всего лишь хотел улучшить качество нашего представления для всех?
— Нет, не поверю.
Он снова едва заметно развел руками. Интересно, может, это он вместо пожатия плеч?
— Вероятно, имея успех в одном городе за другим, я просто стал самоуверен. Может быть, я действительно верил, что смогу победить всех.
— В твою самоуверенность я верю. Могу даже поверить, что по отдельности ты подчинял себе всех мастеров. Хотя в этом я не уверена — пока что. Я ощутила твой разум и не скажу, что ты не мог бы этого сделать, но ты мог и не пробовать.
— Зачем бы я тогда пытался сделать это сегодня?
Я улыбнулась. Сама ощутила эту улыбку не как веселую, а просто губы скривила, как когда злюсь.
— Именно это я и пытаюсь выяснить, а ты уходишь от ответа.
— Я действительно ухожу от ответа? — спросил он.
Я кивнула, улыбаясь уже почти весело:
— Именно это и делаешь.
— Быть может, я уже ответил на вопрос, но ответ вам не понравился.
— Быть может, ты пытаешься не лгать открыто, чтобы Дамиан, или Ашер, или кто-нибудь не учуял или не унюхал ложь. Но ты определенно не дал полного ответа.
— Вы действительно думаете, что если бы я хотел солгать при всех, в этой комнате присутствующих, то не смог бы этого сделать?
Я на секунду задумалась, подавляя желание оглянуться на Ашера. Дамиан поиграл пальцами у меня на плече.
— Я думаю, что мог бы, но используя больше ментальной силы, чем тебе хотелось бы в моем присутствии.
— И почему бы я не хотел использовать ментальную силу в вашем присутствии, миз Блейк?
Голос его звучал пренебрежительно, почти с веселым презрением. Я не оскорбилась: эта интонация, как все, что он делал, была намеренной, просчитанной.
— Потому что ты боишься, как бы Дорогая Мамочка не услышала и не посетила нас второй раз.
Он попытался изобразить высокомерное презрение и изобразил, но я чуяла в нем перемену. Тончайший, едва заметный оттенок страха.
— А кто это — Дорогая Мамочка?
Я тщательно рассматривала точеную линию подбородка. Ох, хотелось бы посмотреть в глаза, но не стоило рисковать.
— Ты действительно хочешь, чтобы я произнесла ее имя?
— Вы можете произносить все, что хотите, миз Блейк.
Я кивнула, ощутила, что у меня сердце забилось сильнее, рука с новыми шрамами сжалась в кулак.
— Хорошо. — Сама услышала, что голос у меня с придыханием. — Ты боишься, что снова появится Мать Всей Тьмы.
То ли свет чуть потускнел, то ли это мое воображение?