Плясун. Книга первая. Сказка про белого бычка
Шрифт:
Потом вы обнаруживаете, что, оказывается, девчонка эта самая красивая в вашем классе. Да что там в классе, во всей школе нет ей равных.
Тощие косички, за которые вы еще совсем недавно дергали на переменках, а затем убегали, сопровождаемые возмущенными воплями и летящим в спину учебником, вдруг превратились в тугие канаты. Которые в распущенном виде превращаются в густую иссиня-черную копну, благоухающую какими-то немыслимыми и таинственными ароматами. Маленькие глазки, поблескивавшие из-за очков и все время источавшие соленую влагу, стали двумя озерами, куда хочется нырнуть и долго-долго не
И муки ревности при виде того, как ОНА разговаривает с другими парнями. Почему это им адресована такая улыбка? Что она означает? Что сегодняшний их поход в кино на «взрослый» вечерний сеанс отменяется? И не будет теплой маленькой ладони в твоей руке, сладких и мягких, словно халва, губ, тихого ласкового шепота, прогулки-провожания до дома в свете полной луны.
А мальчишеские потасовки? Те самые «рыцарские турниры», где главным и самым желанным призом становились смоченный под краном девичий платок, заботливо вытирающий кровь из твоего разбитого носа, да укоризненные слова, утверждающие, что ты самый глупый и притом еще и слепой парень на свете, раз мог подумать, что ей кто-то, кроме тебя, нужен.
И, наконец, зареванное лицо, уткнувшееся в твою раздираемую мукой расставания грудь. Тоненькая фигурка, бегущая по перрону вслед уходящему на север поезду и выкрикивающая обещания ждать твоего возвращения хоть всю жизнь…
В общем, над выполнением ответственного редакционного задания нависла серьезная угроза. И имя ей было — Бахор. Что в переводе с узбекского означало «весна».
Роман почувствовал, что пропал, едва услышал это ее «привет» и взглянул в такие непривычно светлые для узбечки глаза.
Хотя чего тут странного, ведь девушка являлась узбечкой лишь наполовину. Ее мать (увы, уже покойная) была родом из Белоруссии, училась вместе с отцом Бахор в московском мединституте, перед самым выпуском вышла за него замуж и приехала в Бируни. Дочка также пошла по родительским стопам, закончив медицинский, но уже в Ташкенте.
Надо же, и ямочки со щек никуда не делись. Вот только косы остригла. Но эта короткая задорная мальчишеская стрижка ей тоже ужасно идет, заставляя забывать о возрасте и серьезной профессии.
Не обращая внимания ни на отчего-то вдруг задумавшегося и приумолкшего наставника, ни на грозно нахохлившегося Темира, зыркающего на них с неприкрытым осуждением, молодые люди, точно голодные, накинулись друг на друга.
Это, конечно, фигурально. На самом деле Бахор, сыпля вопросами и слушая несвязные Ромкины ответы, ни на мгновение не забыла о своем долге медика. Деловито раздела обоих парней до плавок и приступила к ним с пучком ватных палочек,
Рахимов не захотел «терпеть унижения» от рук женщины. Отобрав у медички пузырек с пиоктонином, напоминавшим чернила, он сам стал наносить «татуировку» себе на кожу. Девушка хмыкнула, пожала плечами и занялась исключительно Градовым.
Теплые ласковые пальцы пробежались по его спине, плечам и груди. Заметив, что Роман морщится, Бахор заволновалась.
— Где, где болит?
— Да ничего у него не болит, — хмуро прокомментировал Темир. — Здоров, как бык!
Но его слова пропали втуне. Девушка, смешно дуя на каждую прижигаемую антисептиком ссадину, попутно успокаивала журналиста, будто маленького:
— Потерпи, потерпи немного, Ромчик. Смотри, это совсем не больно. Ведь правда же?
— Угу, — неловко поглядывая на Спитамена-ака, подтверждал молодой человек.
Он и в самом деле не испытывал боли.
Наметанным глазом определил, что все царапины на его теле пустячные. Следовательно, не стоили внимания. Тем более что с ними уже поработал учитель. Но не говорить же об этом милому созданию, так заботливо хлопочущему над его «ранами», словно питерцу угрожала газовая гангрена.
Если облик любимой пред взором возник — Образ света иль мрака несет ее лик. На влюбленном лице он найдет отраженье, Как сияньем кумира рожденный двойник!Да, видно, Усто ракс сегодня в ударе. Так и сыплет цитатами из Хайяма. Подобное обычно случалось с ним в том случае, когда Спитамен-ака волновался. Казалось бы, что может вывести из душевного равновесия такого человека? И тем не менее.
Но что взволновало мастера?
Нападение на его учеников?
Он, по-видимому, не сомневался, что парни справятся с таким препятствием. Пятеро недругов против двух людей, практикующих шиванат, — это несерьезно.
Так, может быть, последствия стычки?
Бандюки, скорее всего, не утихомирятся. Если их не успокоят радикальным образом. С Рафика станется. Градов уже не сомневался, что верному нукеру Рахимовых все сойдет с рук.
Интересно, знает ли учитель о том, чем промышляет семейка его покровителя? Наверняка не без того. Хоть школа и расположена в малолюдном месте, но не на Марсе же. А земля, как говорится, слухами полнится.
Тогда из-за чего сыр-бор?
Неужели из-за их с Бахор встречи? Смешно. Если бы опасался, что двое бывших одноклассников увидятся, не стал бы приглашать их к себе в гости одновременно.
Из-за ширмы донесся стон, а затем последовала какая-то фраза.
Бахор, занятая градовскими синяками, не обратила на это внимания. Зато Усто ракс встрепенулся и подозрительно зыркнул на молодых людей.
Роман, возможно, ничего бы и не заметил. Не до того ему было. Мысли витали вокруг двух убийственных ямочек на милых щечках.
Если бы не одна странность.
Чуткое ухо филолога разобрало, что фраза была произнесена на фарси. Причем на некоем архаичном диалекте. Что-то слишком часто он стал слышать это наречие.