Пляжный клуб
Шрифт:
– Хорошо. Во вторник, так во вторник.
– Это свидание, – подчеркнул Биб. – Так, где мы сегодня ужинаем?
Лав заглянула в записную книжку, хотя и без того знала ответ.
– «У корабельщика», в восемь.
– Мы с вами увидимся?
Лав замялась. Что он себе нафантазировал? Что она выслеживала его в «Федерал, 21»?
– Нет. Сегодня я дома.
Артур распрямился и отошел от стойки, проронив:
– Очень жаль.
И разумеется, Лав неумолимо влекло к «Корабельщику». Поужинав дома рыбным буритто, она вознамерилась погулять по городу. Съесть мороженого, поглазеть на витрины. Сказано – сделано. Полчаса проторчала в книжной лавке Митчелла, обзавелась там книжкой «Чего ждать, когда вы в ожидании»,
И вот, к десяти вечера, словно по иронии судьбы, ее принесло на Фэйр-стрит, к самым дверям «Корабельщика». Лав поспешила перейти на другую сторону улицы и, остановившись у ворот епископской церкви Святого Павла, решила почитать расписание служб на предстоящую неделю, хотя и была убежденной католичкой. Неожиданно до нее донесся визгливый, до жути знакомый смех: из ресторана вышли супруги Биб и стали ждать такси. Лав пришла к выводу, что разглядеть ее в кромешной тьме совершенно невозможно, присела на ступеньки у церковного дворика и принялась наблюдать. Артур Биб стоял и, сунув руки в карманы, невозмутимо смотрел, как его жена вытанцовывает на тротуаре чечетку. Та была абсолютно и бесконечно счастлива.
Затем подъехало такси, Биб запихнул жену в автомобиль, забрался сам, пристально посмотрел во мрак – туда, где сидела Лав, испуганно вцепившись в ридикюль, – и послал ей воздушный поцелуй.
На следующий день Артур поинтересовался:
– А не вас ли я видел вчера возле церкви?
Лав всю ночь ломала голову, что ответить, если он спросит.
– Да.
– Хорошо, – сказал Биб и добавил чуть слышно: – Обидно было бы расточать поцелуи незнакомкам.
– Вы и не расточали, можете не волноваться.
– Вот именно. Я послал его вам.
Лав залилась краской. По счастью, Мак был во дворе – мыл машину на стоянке.
– И на том спасибо, – проронила Лав.
– А кто-то говорил, что вечером останется дома.
– Да вот решила по магазинам прошвырнуться, – сказала она и добавила после небольшой паузы: – Книжку купила и кое-что из белья.
Артур хитровато скосил глаза.
– Знаете, о чем я всю жизнь мечтал?
– О чем же?
– Слетать в Антарктику. Как вам такая идея? Жена у меня мерзлячка, она не оценит. А вы? Как вам кажется, там очень холодно?
– Все зависит от того, с кем поехать, – ответила Лав. – Я бы туда скаталась.
– Я так и знал, – кивнул Биб. – В вас жив дух авантюризма. Ну так что, во вторник? Устроим маленькое приключение?
– Устроим, – сдалась Лав.
На вечер у Бибов был заказан столик в «Саммер-хаус» на Сконсете, и, по счастью, Лав сумела воздержаться от вылазки. Вместо этого она села на велосипед и поехала в сторону аэропорта. Там на приколе стояли частные самолеты. Она стояла и разглядывала их, пытаясь угадать, какой принадлежит Артуру Бибу. Наконец Лав остановила выбор на пепельно-сером самолете фаллической формы с красной полосой, как у гоночного автомобиля. Она даже успела помечтать, как полетит на нем в Антарктику, на поиски неизведанного.
Недолгие мгновения наедине с Бибом будоражили ее сильнее афродизиака. «Не буду отвлекать вас от работы», – говорил он, прикрыв ее руку своей ладонью. Просил какую-нибудь книжку, лишь бы был повод коснуться пальцами ее запястья. И как он то и дело напоминал про вторник. Свидание. Ее выходной. Вторник. Это стало кодовым словом, таинственным эвфемизмом, который означал лишь одно: «Отдаться Артуру Бибу».
Что творилось у нее в душе? Временами после его очередного визита она испытывала головокружительный восторг. Ей представлялось, как они вместе побегут по Клифф-роуд, вдыхая полной грудью утреннюю прохладу. Дома она угостит его лимонадом, предложит освежающий душ.
Впрочем, временами в голову Лав приходили и другие определения: безответственная, бессмысленная, аморальная. Ну как можно допустить связь с Артуром Бибом! Мало того, что женат, так еще и гость отеля. На карту поставлен не только его брак, но и ее работа. В среду Бибы уедут. Оплатят счет, сядут в самолет и улетят. Поминай, как звали. Интересно, он сунет ей чаевые? Сама эта мысль казалась чудовищной.
В понедельник Лав с Артуром еще раз уточнили детали предстоящей встречи. Без пятнадцати восемь встречаются в фойе – и на пробежку.
– А дальше – как пойдет, – проговорил Биб и подмигнул.
«Как пойдет». Лав привыкла подчиняться заведенному распорядку. А зачем? Почему бы не поплыть по течению? И с какой стати она заранее все запланировала? Надо относиться к жизни проще.
Рано утром Лав села в такси и в семь тридцать пять была уже у отеля. Она специально приехала с небольшим запасом. Поразмяла ноги, полюбовалась океаном. На горизонте белым пятнышком маячил утренний паром. Чайки швыряли морских крабов на асфальтовую парковку. Билл с Терезой в столь ранний час были дома и, скорее всего, занимались любовью. Впрочем, сегодня на этот счет у Лав не возникло досадливой зависти. Вот он, день, когда и она войдет в круг любящих и любимых. Ей так хотелось стать для кого-нибудь центром вселенной – ну хоть на час. Без лишнего лукавства Лав могла бы признаться: пусть даже эта встреча не подарит ей ребенка, останутся чудесные воспоминания о томительной радости ожидания.
Прошло десять минут, двенадцать. Она занервничала. Неспешно побегала перед отелем, заглянула в окна фойе – а вдруг Артур Биб решил подождать внутри. Но там было темно и безлюдно.
Ровно в восемь к отелю подъехал Мак – сегодня отчего-то пораньше. Укрывшись за углом, Лав наблюдала, как Мак разгружает картонные коробки со свежим завтраком. Потом она украдкой пробралась за павильон и поспешила к боковым номерам, выходящим к воде. Миновала Золотое побережье. Кое-кто из гостей читал, расположившись на террасе. Одна женщина занималась йогой, сидя на коврике. Лав прошла десятый номер, девятый. А вот и восьмой. Дверь закрыта, терраса пуста. Лав продолжила путь и, добежав до номера один, обогнула Золотое побережье с тыла. Задняя дверь номера восемь была так же закрыта. Лав вернулась к фойе в надежде, что они с Артуром где-то разминулись. Взглянула на часы. Шесть минут девятого. Сделав руку козырьком, заглянула в фойе. Джем с Маком накрывали столы. Возле них по своему обыкновению слонялись желающие хлебнуть утреннего кофейку. У стойки стояла Тайни. Артура Биба не было и в помине.
Дверь распахнулась, и Мак стал выволакивать на крыльцо кадки с цветами. Прятаться было поздно – ее заметили.
– Лав? Какими судьбами?
– Да вот, бегаю, – проронила она. Ее так и подмывало спросить Мака про Артура Биба, но она не посмела.
– Погодка в самый раз. – Мак уже включился в «клиентский режим», был разговорчив и обходителен. Если бы Лав разрыдалась, он бы и глазом не моргнул.
– Ну, я пошла, – буркнула она и со всех ног припустила домой. Она выжимала из себя максимум. Быстрее, быстрее, пока не побила свой юношеский рекорд. Пять сорок девять в забеге на десять километров восемьдесят восьмого года. Только у дома Лав перевела дух. Пот струился по лицу, сердце бешено колотилось. В горле встал ком, в висках стучало. Поначалу она обрадовалась, что соседей нет дома и не будет свидетелей ее унижения, но в какой-то момент пустой дом стал тяготить. В нем гуляли ветры. Ветры в доме, ветры в ее одинокой душе.