Плюс пятнадцать ради успеха

Ручей Наталья

— Что он здесь делает?.. — прошептала шокированная Лариса.

Музыка неожиданно стихла. Все пары замерли в тех позициях, на которых их застал этот момент. А Корнев в полной тишине приблизился к Ларисе. Чтобы их ничего не разделяло, кроме личных желаний, я взялась за тележку, но ее успела перехватить мужская рука. Мне даже оборачиваться было не нужно, чтобы знать — это Матеуш.

Я просто отступила на пару шагов, оставляя подругу один-на-один с мужчиной, которого она пыталась, но не смогла выбросить из своей головы. Матеуш, откатив тележку, встал позади меня и обнял за плечи.

Повернув голову, поймала быстрый поцелуй, с восхищенным удивлением отметив, что когда я без каблуков, он очень, очень-очень высокий, но как раз в моем вкусе, и все равно целоваться удобно…

— Что ты здесь делаешь? — уже в тишине и спрятав эмоции, поинтересовалась Лариса у Корнева.

— Пришел за тобой.

— А я что, потерялась?

— Да, — проигнорировав ерничество, подтвердил Корнев. — И я тоже.

Было видно, что Лариса подумывает, что бы такое снова съязвить, но мужчина воспользовался ее задумчивостью в своих интересах. Сделав еще один шаг, он достал из кармана билет.

— Сегодня я улетаю в Париж. На две недели.

— Я в курсе, — обронила ехидно девушка, а потом поняла, что выдала себя и, досадливо прикусив губу, вновь замолчала.

— Полетели со мной?.. — Корнев достал из кармана второй билет и, заметив, что Лариса отрицательно качнула головой, выдохнул и кинулся в омут: — Я давно хотел сказать тебе… Но все как-то… Я люблю тебя.

— Угу, — девушка скрестила на груди руки, отгораживаясь от признаний.

— Люблю, — повторил Корнев. — Я знаю, что виноват перед тобой. И я понятия не имею, зачем обидел тебя. Наверное, уже тогда начал что-то чувствовать и…

— Испугался, — подсказала Лариса, и я, как и она, была уверена, что это верная версия. Есть мужчины, которые боятся серьезных отношений, боятся залипнуть, но она увидела причину в другом. — Корнев, изначально было понятно, что я — не та девушка, с которой ты бы хотел показаться на людях. Не переживай, я давно это поняла, и…

— Не говори ерунды! — возмутился мужчина.

— Хорошо, — Лариса небрежно пожала плечами и неспешно, чтобы это не было похоже на бегство, направилась прочь, сначала к кассам, на которых сидели переживающие кассирши, а потом и на выход.

Я знала, что если она уйдет сейчас — это все. И я видела, как внутренне мечется Корнев. Он хотел пойти за ней следом, но что это даст? Посмотрев на билеты, он попытался их вновь положить в карман, но они упали на пол, а он даже не заметил этого, продолжая смотреть на девушку, которая уходила не просто из магазина, а из его жизни. Уходила медленно, хотя по сути как раз и сбегала…

Я тихонько вздохнула. Руки Матеуша утешительно погладили меня по плечам. А Корнев друг посмотрел на меня и практически потребовал:

— Скажи, что сделать, чтобы вернуть ее?!

Я задумалась, мелькнула у меня кое-какая идея, но я с сомнением осмотрелась по сторонам, потом с таким же сомнением взглянула на Корнева.

— Что?! — с нажимом повторил он.

И я решила — пусть. Пусть попробует — мало ли? А вдруг у него действительно получится сделать мою подругу счастливой? Потому что сейчас… сейчас ей было плохо, как никогда.

И я рассказала ему то, о чем когда-то мечтала Лариса.

Об отношениях на равных. О том, чтобы мужчина смотрел на нее, как на нормальную, обычную девушку, такую же, как все…

— Она не может быть как все, — возразил холодно Корнев. — Она лучше. Она особенная. Только как ей дать это понять? Так, чтобы она мне поверила…

Ну, и тогда я открыла маленькую мечту мой лучшей подруги — про большое кожаное кресло, золотую рыбку в пузатом аквариуме и дорогую ручку Паркер. Вот только… вряд ли все это можно достать в этом мегамаркете. А Лариса уже была так близка к выходу из него, и счет шел на секунды… Ну, и еще один нюанс тоже имелся…

— Так… — выслушав меня, задумался Корнев, а потом хмыкнул и рванул прочь, мимо стеллажей, мимо пар моделей, участвовавших во флэш-мобе и теперь переживающих за своего любимого стилиста и визажиста.

А тот несся торпедой и, кажется, наконец, отбросил все сомнения. У него была цель, большая, светлая цель — вернуть любимого человека, заставить поверить себе, и ничего его не могло остановить. Даже моя оговорка, что если он это сделает, Лариса может принять его усердия за предложение выйти замуж…

Наоборот, мне кажется, именно этот нюанс и вдохновил его действовать, не взирая на обстоятельства.

Нет ручки Паркер? Не беда — подойдет первая же, из канцтоварного отдела! Нет пузатого аквариума с благородной золотой рыбкой? Не беда! Есть пустая банка, которая продавалась поблизости, и карась, спешно выловленный работниками мегамаркета из огромного аквариума магазина. Нет большого кожаного кресла? Не беда, если есть стульчик кассирши, одолженный на время с возможностью дальнейшего выкупа! Нет дыхания от быстрого бега и смелых покупок? Не беда, если ты достал все, что было необходимо, и успел у самого выхода предстать перед любимой с дарами!

— Вот, — провозгласил запыхавшийся мужчина и вручил шокированной Ларисе банку с карасиком и ручку, от которой во время бега уже успел отпасть колпачок. Подкатив кресло, он надавил им девушке на колени, заставив сесть, и поставил перед фактом: — Теперь не отвертишься!

— Почему? — все еще под впечатлением, выдавила Лариса.

— И ты еще спрашиваешь?! — поразился стилист. — Потому что я исполнил твою мечту — ручка есть, кресло есть, рыбка есть! Баш на баш, моя дорогая! Я исполнил твою мечту — ты исполнишь мою! Будешь меня тоже любить. Я тебя — ты меня. Что непонятного? А, только один вопрос… Ты хочешь, чтобы это кресло принимало участие в нашем предсвадебном путешествии или нет?

— Что?.. — прошептала Лариса, недоуменно посматривая на дары.

Ручка не та, рыбка не та, кресло не то, да и мужчина… Не о таком она когда-то мечтала, но…

Что делать, если без всего этого она теперь не знала, как обойтись?

Особенно без мужчины, который буквально кричал на весь магазин, чтобы уж ни у кого и тени сомнений не было, что да… Вот он, такой худой и красивый, такой известный, обратил внимание на нее…

— Люблю тебя, — повторил Корнев, опускаясь перед ней — не на колено — нет, а просто опускаясь вниз, чтобы видеть ее глаза и стереть такие ненужные в этот момент слезинки. — Люблю, понимаешь?