Плюсы и минусы алхимии
Шрифт:
— Интересно же.
Тут наконец появился лектор, и наша содержательная беседа закончилась. Лекция была по минералогии. Вроде важная дисциплина для алхимиков, но читал ее этот тип из рук вон плохо и безо всякой связи с алхимией. И очень, очень поверхностно. Это было понятно: мало какие алхимики самостоятельно заготавливают даже растительные ингредиенты, что уж говорить об остальном. И все же хотелось более развернутых знаний по этой дисциплине, поэтому я для себя отметил поискать литературу.
Остаток занятий я успешно уходил от разговоров
С дядей Володей он договорился, и у нас было ровно полчаса, чтобы до него добраться. Я сел в машину и расслабился. Надеюсь, Фурсова за нами не поедет, чтобы терроризировать меня дальше. Но одной надеждой я успокаиваться не стал, а проверил карту на метки. И вот тут меня ожидал неприятный сюрприз: в Верейске обнаружилась Живетьева. Я сразу на нее настроил заклинание прослушки. Расстояние было великовато, но разобрать разговор оказалось возможным. Попал я на середину беседы с многострадальным Огоньковым.
— Арина Ивановна, — ныл он, — да не был я в больнице. У меня даже алиби есть на это время.
— Да ты что? Настоящее алиби? — радостно уточнила она. — Скажи на милость, зачем тебе понадобилось алиби, если ты не собирался идти в ожоговое отделение?
Голос ее был участливый-преучастливый, но при этом обещающий неприятности и пробирающий до печенок. Пробрал он и Огонькова.
— Арина Ивановна, не устраивал я нарочно алиби, оно само получилось, — проблеял он, наверняка сейчас обливаясь потом от ужаса.
— Ты, Витюша, заигрался. Настолько заигрался, что мне пришлось сюда лично ехать, чтобы с тобой разбираться. Как думаешь, у главы клана так много свободного времени и так мало важных дел, что она может позволить себе в любой момент сорваться с места и приехать на тебя посмотреть?
— Арина Ивановна, да не я это, — плаксиво заныл он. — Я никогда не исцеляю бесплатно. Это мой жизненный принцип.
— Неужели? А кто требовал больше практики, а когда ему отказали, заявил, что об этом пожалеют?
Какой, оказывается, Огоньков временами смелый и недальновидный. Да ему сейчас все чужие косяки припишут.
— Арина Ивановна. Тот тип еще мазь приносил, — ухватился за соломинку Огоньков. — У нас мази такой нет.
— Это не он приносил. Врач утверждает, что принес алхимик рано утром, но он сомневался, применять ли, пока ты не появился и не одобрил.
— А медсестра говорит другое.
— Витюша, ты меня за дурочку-то не принимай, — ласково сказала Живетьева. — Медсестра — твоя поклонница. Она скажет все, что тебе нужно.
— Да я до того дня ее вообще не видел! И дальше бы с радостью не видел! — истерично выкрикнул Огоньков.
— Понимаю, неприятно, когда просишь держать язык за зубами, а дама метет им как помелом. В следующий раз выбирай
— Арина Ивановна, я правда не знаю ничего, — зарыдал он уже в голос. — Не было меня там, у меня свидетели есть.
— Которые путаются в показаниях, — отрезала она. — Что же мне с тобой делать, Витюша, а? Тебя уже предупреждали о последствиях бесплатной практики.
— Да я никогда…
— Заткнись! — рявкнула она с неожиданной злобой. — Ты не понял еще, что, отказываясь признавать вину, наказания не избежишь?
Огоньков промолчал, сообразив, что что бы он ни сказал, ему не поверят и используют все аргументы только как доказательство злонамеренности.
— Сказал бы честно: «Хочу усилить свои способности к исцелению», я, может, и поняла бы. Все мы, целители, стремимся к силе, знаниям и власти, пусть иногда приходится идти кривыми дорожками. Но ты начал врать. И кому? Мне, главе клана. Поэтому для начала я заблокирую тебе силу на месяц, а там посмотрим на твое поведение.
— Арина Ивановна! — взвыл он как раненый зверь. — Не надо блока. Все что угодно, только не блок. Я все осознал, я больше никогда, даже краем глаза не посмотрю в запрещенную сторону.
— Ничего, дружок, тебе полезно будет, — опять перешла на ласковый тон Живетьева. — Посидишь под блоком, подумаешь о смысле жизни и обязанностях перед родом.
Огоньков что-то умоляюще бубнил, но никакие аргументы были неспособны что-то для него изменить: выставили его уже с заблокированной магией. Легко, походя, безо всякого напряжения провернула Арина Ивановна это действо, а я задумался над тем, что этак она и мне может заблокировать все, и тогда я останусь полностью беззащитным перед всеми врагами.
Глава 18
После ухода Огонькова пришло время для других разборок. Причем эти разборки проводились уже под защитой от прослушивания. Как с апломбом сказала Живетьева, никто не узнает, о чем она говорит с внуком. Я прям возгордился: насколько у меня, оказывается, продвинутый способ.
— Эрни, почему у тебя бардак творится в княжестве?
— Почему у меня? — удивился ее собеседник, в котором я по голосу узнал княжеского целителя. — Формально глава местной целительской гильдии стоит надо мной.
— Вот именно что формально, — проворчала Живетьева.
— Бабуль, мне эти местечковые дрязги неинтересны. Я еле успеваю отслеживать все, что у Шелагиных происходит. Старший княжич уж больно активен стал в последнее время. Может, изменим своим принципам, да и уберем его, чтобы не мешался? В какой-нибудь катастрофе вместе с отцом?
Судя по звуку, кто-то из них потарабанил пальцами по столу или по другой твердой поверхности.
— Рановато, — сказала Живетьева. — Младший должен войти в возраст принятия княжества, иначе может возникнуть вариант, когда принятие реликвии должно будет идти при свидетелях. Этого допускать нельзя. Что там со старшим княжичем?