Плюсы и минусы алхимии
Шрифт:
Двинул ему я в челюсть от души.
— Не тебе, скотина, марать имя моей матери!
Шелагин встал между нами.
— Я сказал: хватит! — рявкнул он. — Заткнулись оба. Алексей Дмитриевич, по морде ты за дело получил. Нечего оскорблять тех, кто не может за себя постоять.
— Извиняться не буду. За правду извиняться не привык, — отрезал Греков, буравя меня ненавидящим взглядом. — Нельзя замарать того, кто сам в грязи по уши, щенок. А тебе, Сашка, я скажу: хочешь опять оказаться оплеванным — нянчись со своим Песцовым,
Он махнул рукой и двинулся дальше по коридору, обойдя нас по широкой дуге. И правильно сделал: желание наподдать ему у меня было слишком сильным, чтобы я смог устоять, окажись он в зоне досягаемости. Не удержала бы меня рука Шелагина, которую он опять положил на мое плечо.
— Не пропало желание показывать мне секреты Полигона? — с легкой насмешкой спросил он.
— Если у вас не пропало желание дать клятву и есть при себе оружие, — в свою очередь ответил я, отводя взгляд от ненавистного Грекова, — то я готов хоть сейчас.
— Оружие всегда при мне. В чем там клясться нужно?
— В том, что вы никому не передадите эту информацию без моего разрешения. Вообще ничего из того, что вы узнаете в том зале Полигона, где мы будем, не станет достоянием кого бы то ни было.
Шелагин усмехнулся и клятву такую дал. Когда же мы вошли в тренировочную комнату и я активировал защиту, он внезапно сказал:
— Чтобы не было недоговоренностей. Я очень любил твою мать, я хотел на ней жениться, но ее вранье убило все между нами. Греков питал некие иллюзии, потому что связи между ней и Федоровым не находил, и он, признаться, взбесился, когда Зимин подтвердил, что ты не мой сын.
— А он подтвердил, что я сын Федорова? — заинтересовался я.
— Зачем это было проверять? Илья, ты же не собираешься утверждать, что Зимин ошибся и ты мой сын? Я в это не поверю. Детей у меня быть не может. Это подтверждено несколькими целителями.
Интересно, все ли они были из Живетьевых или Ведищевы тоже отметились?
— Не начну. Я вам другую историю расскажу. Запомните эти фамилии.
И я перечислил княжеские Рода, которые накопал Олег.
— Возможно, это не все, — предупредил я.
— И что между ними общего? — спросил Шелагин.
— Я предлагаю вам это найти самому, потому что ваш Род в этом же списке, хотя стоит немного особняком. Это первое, что я вам хотел рассказать. И второе. Греков сказал, что у меня три круга. Это неправда. Официально у меня не так давно зарегистрировано пять.
— Скачок на два круг? Это нереально.
— Это оказалось реальным при помощи главы Рода Живетьевых.
— Разве что целительская практика.
— Интересная целительская практика, после которой моему кузену стало намного лучше, а у меня прибавилось два круга.
— На что ты намекаешь? — напрягся он. Неужели слышал про Пиявку?
— Я ни на что не намекаю. Я хочу вам напомнить про обещание никому это не рассказывать, потому что эта
Терминал я вызывать не стал, чтобы уж совсем все секреты не выдавать, но и голосовое управление прекрасно работало. Когда из стены зазвучал голос, Шелагин начал озираться, рассчитывая увидеть динамик, но от этого увлекательного занятия ему пришлось оторваться, когда на нас пошла толпа изнаночных тварей.
Повертеться пришлось хорошо, потому что я сразу запустил третий уровень и добавил тварей по максимуму, но я был уверен, что вдвоем мы справимся. Заруба получилась та еще. Не знаю как Шелагин, а я получил настоящее удовольствие, используя попеременно то оружие, то заклинания.
Добили мы всех, и голос поинтересовался, отправлять ли новую волну, я ответил, что не надо, и спросил Шелагина:
— Ну как, знали вы об этой возможности Полигона?
— Признаться, даже намеков не слышал. А откуда знаешь ты?
— Родовой секрет, — отрезал я.
— Вьюгиных?
— Песцовых. Вьюгины ничем подобным не владеют. Не владела и моя мама.
Он нахмурился, явно не желая говорить о ней, и спросил совсем другое:
— Почему ты это рассказываешь?
— Вы мне не поверите, но я все же скажу. Вы мешаете Живетьевым, и они рассматривают возможность вас устранить.
— Целители? — он недоверчиво усмехнулся. — Эрнесту Арсеньевичу доверяю и я, и мой отец.
— Совершенно напрасно, особенно ваш отец, — намекнул я на роман Живетьева с княгиней.
— Илья, не нужно этой таинственности.
«Не верит он тебе. Расскажи про Живетьева и мазь. Попроси про тебя не говорить».
— Хорошо, больше ни слова не скажу, пока сами не спросите. Просьбу выполните?
— Смотря какую.
— Когда Живетьев захочет узнать об источнике антиожоговой мази, мое имя не должно звучать. Попросите об этом Грекова.
А когда Живетьев спросит, это будет еще одна крупинка на чашку весов в мою пользу. Пока Шелагин мне не верит.
— Ты так уверен, что он захочет узнать?
— Ему задание Арина Ивановна сегодня оставила. — Я ответил и сразу перевел разговор на другое: — Второй круг? С тварями или с людьми?
— Давай с людьми, хотя они тоже бывают теми еще тварями.
Не знаю, поверил ли он мне хоть немного — больше мы не разговаривали, отрабатывали все оплаченное мной время. Когда время вышло, мы оба стали мокрыми, но довольно улыбались. Метку на Шелагина я все же поставил на случай, если он каким-то образом умудрится проговориться, поставив тем самым нас с Олегом под угрозу смерти. И его разговор с Грековым тоже послушаю. На Грекова бы еще поставить — и ведь возможность была да не использовал.