Пнумы
Шрифт:
Рейт подавил раздражение. Казалось, что девушка могла сконцентрироваться только на своих заботах. Он снова обратил ее внимание на карту.
– Что обозначают цвета?
– Высоты и уровни.
– А эти символы?
– Ворота, проходы, тайные проходы. Контактные точки. Места стыковки. Возвышенности. Выходы. Сторожевые посты.
– Покажи мне, где мы сейчас находимся.
Еще колеблясь, она внимательно посмотрела на карту.
– Не эта страница. Пролистай обратно… дальше… еще дальше… здесь. – Показала пальцем, держа его над бумагой в пяти сантиметрах. – Здесь. Черное пятно – это яма, розовая
– Покажи мне кратчайший путь на поверхность.
– Должно быть, этот. Дай, я посмотрю.
Рейт слабо и задумчиво улыбнулся. Отбросив свои жалобы – которые, по его мнению, были весьма обоснованными – девушка сразу стала усердной и при этом перестала стесняться показывать свое лицо.
– Выход у Синей Возвышенности находится здесь. Чтобы туда попасть, нужно воспользоваться этим боковым ответвлением, а затем взобраться на светло-оранжевый пандус. Но это очень оживленный район с охраняемыми воротами. На тебя там нападут и схватят, да и меня тоже; теперь, когда я увидела Тайны.
Вопрос об ответственности пронзил Рейта, но он нашел силы отодвинуть его в сторону. В его жизнь вошло опустошительное превращение, которое, словно эпидемия, перекинулось и на нее. Возможно, у нее в голове теснились такие же мысли.
Она краешком глаза посмотрела на него:
– А как ты попал из Гхауна сюда?
– Гжиндры спустили меня вниз в мешке. Из него я освободился, прежде чем пришли пнумеки. Я надеюсь, что они поверили в то, что гжиндры спустили пустой мешок.
– Но если пропал один из экземпляров Главных Карт? Никто в подземельях не посмеет до них даже дотронуться. Зужма касчаи не успокоятся до тех пор, пока оба – ты и я – не будем мертвы.
– Я все время молюсь лишь о том, чтобы убежать, – заявил Рейт.
– Я тоже, – с чистосердечной простотой согласилась с ним девушка. – Я не хочу падать в яму.
Рейт несколько секунд смотрел на нее и удивлялся, что, по всей видимости, она не сердилась на него. Казалось, что она его воспринимала, как природную катастрофу, постигшую ее, будто буря, удар молнии, смерч, против чего негодование, претензии, мольбы и просьбы были совершенно бесполезны. Как ему казалось, ее поведение тоже несколько изменилось. Она уже не так осторожно, как прежде, склонялась над картой, когда ее рассматривала. Она показала на светло-коричневое обозначение «У».
– Это выход к предгорьям, где ведется торговля с гхианами. Так далеко я еще никогда не бывала.
– Мы сможем туда добраться?
– Никогда. Зужма касчаи охраняют его из-за дирдиров. Там круглосуточно стоят посты.
Рейт показал на другие светло-коричневые «У»:
– Это другие выходы на поверхность?
– Да. Но если возникнет подозрение, что ты все-таки в подземельях, повсюду – здесь, здесь и здесь – выставят заградительные посты.
Она пальцем показала на соответствующие места.
– Кроме того, все эти входы тщательно контролируются, как и в секторе Икса.
– Тогда нам нужно пробраться куда-нибудь в другое место, в другие сектора.
Лицо девушки задрожало:
– Я других не знаю.
– Посмотри на карту.
Она послушалась и стала водить пальцем по цветным линиям, не осмеливаясь все еще, впрочем, дотронуться до бумаги.
– Я вижу здесь потайной ход. Класс восемнадцать. Он ведет
Рейт встал и надвинул шляпу на лицо.
– Я похож теперь на пнумека?
Она посмотрела на него коротко и безучастно.
– У тебя странное лицо. Непогода на Гхауне задубила твою кожу. Возьми немного пыли и натри ею себе лицо.
Рейт сделал так, как она сказала. Девушка наблюдала за ним без всяких эмоций. Рейт задал себе множество вопросов: «Какие мысли могли бы возникать в ее голове? Она без особых колебаний согласилась стать изгнанницей и объявила себя гжиндрой. А может она потихоньку задумывала предательство? Хотя, „предательство“ – это сказано слишком сильно. Она не присягала ему на верность и не обязана была проявлять по отношению к нему лояльности. На самом деле, скорее даже наоборот. Как же он сможет держать ее под контролем, когда они отправятся в путь?» – Рейт усиленно размышлял над этими вопросами и рассматривал свою подругу по несчастью, в то время, как она все больше нервничала.
– Почему ты так на меня смотришь?
Рейт протянул ей синюю папку.
– Возьми ее под свой плащ так, чтобы ее не было видно.
Девушка с ужасом отшатнулась:
– Нет!
– Ты должна.
– Я не могу. Зужма касчаи…
– Спрячь карты под своим плащом, – приказал Рейт. – Я отчаянный человек и не остановлюсь ни перед чем, чтобы снова оказаться на поверхности.
Ватными пальцами она взяла у него папку, повернулась к нему спиной, подозрительно, через плечо, посмотрела на Рейта и спрятала папку под плащом.
– Теперь пошли, – хрипло сказала она. – Если нас обнаружат, моя судьба будет решена. Я никогда даже не думала о том, что могу стать гжиндрой.
Она открыла входную дверь и выглянула в находившуюся за ней круглую пещеру.
– Воздух чистый. Только не забывай о следующем: иди тихо, не наклоняйся вперед. Нам нужно пересечь перекресток Фер, а там работают люди. К тому же, повсюду встречаются зужма касчаи. Если мы кого-нибудь из них повстречаем, остановись, отойди в тень или отверни лицо к стене. Это считается очень тактичным. Не допускай быстрых движений, не размахивай руками.
Она вышла в. круглую пещеру и мелкими шагами пошла дальше по коридору. Рейт следовал за ней в пяти или шести шагах и пытался копировать походку пнумеков. Тем не менее, он подвергался опасности быть выданным. Она могла с криками подбежать к первому встретившемуся пнумеку, надеясь на пощаду пнумов. Положение было в высшей степени неопределенным.
Они прошли восемьсот метров, поднялись выше по какой-то рампе, по другой спустились и попали в одну из основных штолен. На расстоянии шести метров друг от друга в скале находились узкие двери. Возле каждой из них стоял цоколь с бороздками по бокам и с плоской, гладкой поверхностью, предназначения которых Рейт так и не понял. Проход стал шире, и они вышли на перекресток Фер – просторное шестиугольное помещение с десятком полированных колонн, поддерживающих потолок. По его краям в маленьких темных нишах сидели пнумеки и писали что-то в больших книгах. Иногда они с отрешенным видом вели тихие разговоры с другими пнумеками, которые к ним заходили.