По Алтаю

Сапожников Василий Васильевич

Здесь уже киргизы исчезли, а появились аилы урянхайцев, около которых бродят стада овец и яков; лошадей не видно. По дороге я видел помесь яка с коровой. Дальше вниз долина делается каменистой и покрытой кустиками полыни и кипца. Река извивается крутыми излучинами между узкими зелеными полосками берегов. Окаймляющие ее невысокие скалистые кряжи вырезаны неглубокими безводными логами. Снега Караганты скрыты за ближними горами.

В 3 1/2 часа тропа перевалила скалистое седло у самой реки и вывела опять в широкую долину. В 5 часов мы пришли к глубокой долине правого притока Талды-булак. Река раздваивается около плоского острова, где рядом с галькой есть хорошие луговины. Тут мы и встали на ночь.

Река Талды-булак имеет ясный молочный оттенок воды; поднявшись на террасу

над речкой, можно проследить ее длину до вершины Караганты, которую отсюда видно; все это приводит к заключению, что Талды-булак вытекает из ледника, лежащего на склоне горы Караганты. День закончился сильной грозой с бурей и ливнем, которая затянулась далеко в ночь.

31 июля. Последний переход до Саксая -- семь часов. Сейчас же за бродом через Талды-булак тропа оставляет долину Караганты, уходящую на север до впадения в р. Кобдо, и отклоняется к востоку в сухой лог. Окаймляющие лог кряжи сложены из красных сланцев, но в одном месте слева от тропы недалеко от устья лога на кряже видны два гранатных зубца, от которых вниз потянулись четыре гранитных жилы среди основной породы -- сланцев. Растительный покров степного лога очень однообразен: полынь, кипец да отцветшие бобовые.

Через 3 1/2 часа ходу перевал в восточном направлении, тоже в лог без воды, но уже падающий в Саксай (2 840 м). Этот новый лог принимает в себя со всех сторон много других логов, тоже безводных.

Спустившись с первого перевала, мы отвернули влево, пересекли гриву, за ней долину и в полутора часах ходу от первого перевала поднялись на второй -- Тохтын-нюйреты -- с порядочным обо.

Спуск, сначала пологой степной долиной, скоро приводит в тесное каменистое ущелье с выступами острых боковых скал.

Полтора часа езды ущельем, и перед нами открылась широкая долина Нижнего Саксая, но нужно было ехать еще час, чтобы пересечь высокую щебнистую террасу, и, оставляя вправо ламаитский монастырь, влево увидеть полуразрушенную постройку И. К. Никифорова на левом берегу реки.

От Саксая до Хату. 1 августа. Дневка в фактории Никифорова.

Мы опять попали в летнее тепло; фактория стоит на высоте 1 896 м. Долина Саксая здесь расширяется до двух-трех верст; с востока она ограждена хребтом, отделяющим долину р. Тургунь (приток Кобдо). Саксай течет извилистой синей полосой до 15--20 сажен ширины то мелкими быстрыми сливами, то более покойными ямами. Берега его поросли тальником и отдельными тополями, между которыми есть хорошие луговые пространства. Семья Никифорова помещалась в просторной юрте рядом с домом из сырого кирпича с проломанной крышей и таким же амбаром. По поводу этих изъянов Никифоров рассказал мне следующее. Осенью 1908 г. к нему приехал урянхайский амбы [амбань] и говорит: "твой дом, Иван, надо сломать". На возражение Никифорова амбы объяснил, что таков приказ чин-сая и он ослушаться не может, иначе будет подвергнут тяжкому наказанию. Поговорили и сломали крышу. Та же судьба постигла и большую часть построек русских в Западной Монголии, между прочим и на р. Кемчик, но некоторые уцелели. Русские подали жалобу консулу в Улясутае, результатом чего была его поездка в Сара-сюмбе и переговоры с чин-саем. Последний, кажется, отрицал издание приказа разрушать русские постройки и свалил всю вину на родовых амбаней. Вопрос склонялся к тому, чтобы местное население уплатило русским убытки от сломки строений. Это в свою очередь вызвало неудовольствие местных жителей по отношению к русским. Если все это так, то словесный приказ чин-сая мог носить чисто провокационный характер, чтобы вызвать неудовольствие по отношению к русским. Как решится этот вопрос окончательно -- не знаю, но во всяком случае все это дело не обошлось без инициативы центрального правительства.

Доля вины, конечно, падает и на самих русских торговцев. Поселяясь в какой-нибудь местности, они обычно давали родовому амбаню подарок и потом рубили лес, строились, пользовались выгоном и лугами, хотя существует общее правило, запрещающее иностранцам постоянные постройки на монгольской территории.

Может быть, обострению отношений между русскими и местными жителями помогла и эксплоатация

последних со стороны первых при системе затяжных долгов. Вероятно, предстоящий в недалеком будущем пересмотр торгового договора урегулирует эти отношения¹³⁰.

Между прочим Никифоров подтвердил мне, что русская мануфактура покупается монголами значительно меньше; они предпочитают более добротную далимбу американской фабрикации. Утром после чая из самовара со свежими булками, которыми нас угостила О. А. Никифорова, мы отправились за версту вверх по правому берегу Саксая и наловили на две удочки довольно много крупных харюзов (преимущественно большеголовых).

После полудня устроилась поездка в монастырь, находящийся отсюда верстах в двух выше по Саксаю. Главное здание хури обнесено частью другими зданиями, частью стеной с башней над главным въездом. Храм под китайской крышей с загнутыми вверх краями имеет форму прямоугольника и снаружи выкрашен довольно пестро в красный, зеленый, голубой и другие цвета. Перед входом выложена высокая открытая площадка из камня. Внутри вдоль зала поставлен ряд деревянных колонн, а в середине спускаются с потолка четыре больших цилиндра, очень искусно и пестро обтянутые шелками разных цветов. Тут же висят длинные связки голубых хадаков. В тесном полутемном алтаре (или ризнице) сложены богослужебные книги, уставлены идолы и другие священные предметы. К сожалению, почти весь состав хури откочевал на лето в верховье Саксая, а здесь оставалось лишь двое лам для охраны.

Во всяком случае, несмотря на всю аляповатость постройки, в этой дикой местности она производит приятное впечатление.

Немного дальше за монастырем мы осмотрели небольшое прозрачное озеро, которое считается почему-то святым. Вода его пресна, но соединения с Саксаем я не видел. Рядом с озерком поперек долины протянулась гряда сажен десяти в высоту, в которой нетрудно узнать старую морену. Вот, следовательно, где мы имеем самые нижние следы ледниковой деятельности в долине Саксая.

Если принять начало этого исчезнувшего ледника в истоках Саксая и Бзау-куля, то общая длина его определится около 80--90 верст.

В Саксае я возобновил кое-какие припасы, потому что предстояло около месяца итти в северном направлении через долину Боку-мёрин и Кемчик до Минусинска. У Никифорова же я получил почту из России. 2 августа. В Саксае у Никифорова я оставил для пересылки домой через Кош-Агач собранные коллекции, лодку и другие вещи, чтобы облегчить вьюки для дальнейших переходов. Первоначальное предположение -- посетить ледниковую группу Харкира и Тургунь -- я оставил; у меня для этого не хватало ни времени, ни перевозочных средств. Я решил направиться прямо в Кемчик через долину Боку-мёрин и перевал Чапчал в истоках Чулышмана.

В полдень мы оставили факторию Никифорова и пошли вниз по Саксаю его левой стороной. Почти у самой фактории в стороне от реки появляется красный яр террасы, которая сложена из плотных красных песчаников, прослоенных конгломератом из мелкой гальки. Эти яры очень напоминают берега Енисея ниже Минусинска; дальше они сопровождают долину почти до устья Саксая.

Через час пути слева открываются два сухих лога, первый -- Ташанту, второй -- Кошете-амын; у выхода последнего в долине Саксая разбросано много курганов и памятников. Обоими логами ездят из Саксая в Цаган-гол, причем дорога логом Ташанту выводит сначала в долину Караганты. Кряжи, сопровождающие долину Саксая, не особенно высоки и безлесны; правая гряда отделяет от Саксая долину Тургуня (который на 40-верстной карте неправильно показан притоком Саксая, тогда как он впадает в Кобдо). По словам Никифорова, в Тургуне есть посевы хлеба.

Ниже Кошете-амына склоны хребтов сближаются, долина делается теснее, Саксай собирается в одно русло в берегах, поросших группами листвениц. Террасы, подошедшие к берегу, иногда обрываются к реке отвесными ярами. Тем не менее всюду можно без труда проехать в экипаже.

Верстах в десяти от фактории долина Саксая уширяется и скоро открывается в широкую степную долину Улан-хусу, у северного края которой протекает р. Кобдо. Саксай здесь разбивается на протоки, обозначенные рядами тополей и тальников.