По дорогам Вечности
Шрифт:
Да, без Карсилины тяжело. Но ведь с этим можно жить? Если ещё не время умирать, зачем так стараться его приблизить! Зачем причинять боль остальным. Они же стали ему семьей. Отец, Альфред, Мартина и остальные... Саймон бы не хотел, чтоб с ними что-нибудь случилось.
Затем, он решился. Вздохнул и отпустил мамину руку, тем самым, продолжив тонуть.
– Я возвращаюсь. Это ведь правильное решение?
Наверное, хотелось, чтоб она остановила, но мама этого не сделала.
– Ты знаешь, - ответила
– Да. Наверное.
Мама улыбнулась и кивнула:
– - Прощай.
***
Гадритта злобно рассмеялась и объявила, снова поворачиваясь к циферблату и ища нужную стрелку:
– А теперь, внимание! Наступает конец!..
– Может, одумается?
– с надеждой смотрела Мартина.
– Ничто не вернёт её здравый смысл, - ответил Зольтер серьёзно.
Все напряженно смотрели наверх.
Гадритта нашла нужную стрелку, стрелка оказалась деревянная и шла в другом направлении. Злодейка поднатужилась, хватаясь за неё, дерево хрустнуло...
– Гадритта!
– крикнул Прохор Рейли, он очнулся и пытался остановить ведьму, бросаясь заклинаниями.
Заклинания попадали по циферблату и отскакивали от него яркими вспышками. Гадритту они не доставали.
– Неудачник!
– крикнула злодейка и, с хрустом, вырвала Стрелку Вечности с циферблата.
Затем, она начала истерически хохотать.
Прохор прекратил свои попытки сбить ведьму и с ужасом посмотрел на небо.
Над башней сгущались чёрные тучи, загораживая ясное небо. Таких тёмных туч этот город ещё не видел. Громыхал гром, и, сверкали ослепительные молнии кроваво-красного цвета.
Неужели, это действительно конец!
Собравшиеся внизу начали в панике разбегаться. Зольтер призывал их сохранять спокойствие, но, тщетно.
Барс вырвался из пут, оттолкнув магов, его сдерживающих и телепортировался в неизвестном направлении.
А Гадритта всё хохотала и не могла остановиться, держа в руках обломок Стрелки Вечности. Над башней образовывалась воронка из чёрных туч и молний, поднимая сильный ветер. Молнии, сверкая, пытались соединиться в одну.
Прохор Рейли вполз в комнату башни и склонился над телом сына.
– Вот и пришел конец!
– торжествовала Гадритта, предвкушая, какие сейчас будут разрушения.
Зольтер поручил остальным увести Мартину, и попытался выбить дверь башни. Сулитерия и ещё несколько магов помогали ему, но ничего не выходило.
– Как твоя тетушка умудряется ставить такие прочные блокировки?
– не понимал Золотский.
Сулитер не смогла ему ответить.
Раздался грохот, громче прежнего, и молнии, наконец, соединились в один, кроваво-красный разряд. И устремились прямо на Гадритту, опалив циферблат.
Злодейка даже вскрикнуть
А через миг её больше не было. От Гадритты не осталось ничего, даже одежды. Глава "СиТм" так и не смогла погубить Вечность.
Вместо этого, она лишила Вечности саму себя.
Она не стала призраком, её душа не попала на небеса. Она просто перестала существовать. Это хуже, чем смерть.
Небо прояснилось, тучи мгновенно исчезли, забрав с собой молнии и гром.
Обломок Стрелки Вечности, дымясь, упал к ногам Зольтера. А дверь башни больше не была заблокирована. Сулитерия распахнула её и внеслась наверх по ступеням.
– Вот это да!
– удивился Золотский, нагибаясь, чтобы подобрать обломок стрелки, но он вдруг поднялся вверх и полетел к циферблату.
Стрелка приросла обратно к тому месту, на котором была, не оставив даже трещины, и пошла своим обычным ходом, выпустив яркую зелёную искру. Эта искра медленно влетела в башню.
Отец, со слезами на глазах, прижимал себе Саймона, приговаривая:
– Как же так! Как же так!
– его мир рушился.
Сулитерия тоже плакала, не решаясь к нему подойти, и боясь смотреть на юношу.
Искра от Стрелки Вечности, подлетела к Саймону и, проникла в сердце, разливаясь теплом по всему телу. Сердце снова стало биться.
Зольтер появился в комнате и, медленно обойдя Сулитерию, подошел к Прохору. Он осторожно дотронулся до шеи Саймона, чтобы проверить пульс и заявил уверенно:
– Прохор, он не умер.
– Как!
– воскликнул Прохор.
– Я же сам видел, что Гадритта его убила.
Саймон пошевелился, сделал глубокий вдох и закашлялся.
– Он жив!
– прошептала Сулитерия, всхлипнув.
– Это настоящее чудо!
– улыбнулся Прохор Рейли.
Продолжая кашлять, Саймон открыл глаза и посмотрел на отца, в чьих глазах стояли слёзы:
– Папа, прости, пожалуйста, - юноше было очень стыдно за то, что он чуть не умер.
– Это ты меня прости, - сказал Прохор и засмеялся, чтобы хоть как-то выпустить напряжение из-за того, что сегодня случилось.
– А где Гадритта?
– спросил Саймон.
– Расщепилась!
– с улыбкой ответил Зольтер.
– Всё хорошо, её больше нет.
Сулитерия чувствовала себя лишней, и это чувство было ей неприятно. Никто из этих людей не поговорит с ней по-дружески, не поинтересуется, как прошёл день. Это обидно, ведь Сулитер так переживала за Саймона! А тот к ней вообще никак не относился. Что она есть, что нет. Всё равно. Загладить своей вины она никогда не сможет.
– Так этой Гадритте и надо, - сказал Саймон, видя, как Сулитерия уходит из комнаты.
– По заслугам получила.
– Ты хорошо себя чувствуешь?
– обеспокоено поинтересовался отец.