По дороге могущества. Книга четвёртая: Роган
Шрифт:
Позади меня раздалось что-то напоминающее хруст костей. Мгновенно приподнимаю голову, взгляд мечется на стекло серванта и я замечаю стремительно приближающуюся тень.
Молниеносно разворачиваюсь, пригибаюсь и со всей силы втыкаю нож в бок прыгнувшей твари, лапа которой проносится над моей головой. Дребезг разбитого окна серванта сливается со звоном разбившихся тарелок и пронзительным воплем твари, ударившим по ушам. От моего удара её отшвыривает в сторону, нож выворачивает в руке, но я не отпускаю его и лезвие ломается, оставив у меня в ладони бесполезную рукоять. Тварь же, оказавшаяся женщиной с деформированным лицом с полным ртом острых зубов, без каких-либо задержек вновь бросилась на меня, словно у неё между рёбер и не застрял кусок острой стали. Длинные, узловатые пальцы с кривыми когтями схватили меня за шею, ноги оторвались
Второй оборотень заканчивает начальную трансформацию, встаёт на все четыре лапы и поворачивается в мою сторону. Не медля ни секунды мчусь к окну, слыша за собой быстро приближающийся перестук бегущей твари, хватаю за ножки круглый лакированный стульчик со стоящей на нём вазой и, резко развернувшись, с размаху бью им монстра прямо по вытянувшейся морде. Глухой стук сливается с грохотом разбившейся вазы. Оборотень падает на пол, приподнимается и оглушенно трясёт башкой, по которой я мгновением спустя вновь изо всех сил бью круглой сидушкой стула. А затем ещё раз. Ещё раз. И ещё.
С последним ударом стул с хрустом ломается на куски, также, как и раздробленный череп восставшего ублюдка. Шумно втягивая носом воздух, отбрасываю один из обломков и иду в сторону лестницы, с которой уже начинают раздаваться звуки перестраивающихся костей. И когда я появляюсь в проходе и поднимаю взгляд наверх, то вижу мчащегося на меня оборотня, из распоротого живота которого всё ещё торчат кишки.
На мгновение замираю на месте, не сводя глаз со стремительно приближающейся твари, а когда она прыгает на меня, вытянув лапу, чуть отстраняюсь вправо, пропуская заострившиеся ногти рядом с лицом, и молниеносно вгоняю обломок стула под ухо оборотня — сила удара была столь велика, что дерево прожило его шею насквозь и пригвоздило к стене. Оставив хрипящего выродка беспомощно трепыхаться в предсмертной агонии, делаю несколько шагов вверх по лестнице и слышу стук приближающихся шагов — едва увидев меня девушка с вытянувшимися конечностями возопила зубастым ртом и ринулась вниз по ступеням.
Достигнув дистанции для нападения, она нанесла удар когтистой лапой, но я ловко перехватываю её правой рукой за кисть, делаю полуоборот и тут же бью раскрытой левой ладонью в сгиб локтя — рука твари выворачивается в другую сторону и обломки костей пропарывают кожу. Не обращая внимания на оглушительный визг, вновь с силой бью ладонью, но на этот раз уже в висок — частично трансформировавшаяся голова с громким стуком ударяется о стену, крик резко обрывается, а затем я моментально подтягиваю оглушенного монстра к себе, беру сзади его шею в крепкий захват и заваливаюсь на бок, утягивая оборотня следом. Очухавшаяся гадина начала бешено брыкаться в попытке вырваться, но я навалился всем телом и не отпускал, а потом напряг мышцы и сделал резкий рывок, с чавкающим звуком сломав ей шейные позвонки.
Разжав захват, устало сел на ступени рядом с трупом, и, тяжело дыша, опустил голову, опершись локтями о колени и свесив ладони с подрагивающими пальцами между ног. Несколькими специальными вдохами-выдохами стабилизировав дыхание и облизнув пересохшие губы, поднялся на ноги и вернулся в гостиную.
Времени на раздумья нет, нужно действовать быстро.
Забрав из серванта два оставшихся ножа, прошел туда, откуда выскочила первая тварь — как и думал, здесь расположена кухня с длинной печью. Однако топится она не здесь, а в смежной комнате, потому сначала я нашел ещё один крепкий нож, не чета моим хрупким обеденным, и лишь после этого заглянул в неё: справа дрова, вёдра с углём, рабочая обувь и куртки, деревянные бочонки, а вот в левом коротком коридоре небольшая дверца. Оставив в руках только один из ножей,
Подняв тусклый фонарь, внимательно огляделся и быстро нашел то, что нужно — полные и полупустые мешки. Изучив и понюхав каждый, выбрал тот, что пах нейтральнее остальных, и вытряхнул на пол сухую траву, вероятно, используемую для заварки чая. Используя найденную тут же верёвку, перевязал им мешок, превратив его в заплечный, после чего забрал все найденные здесь мелкие верёвочки, оставил горящую лампу на полу и поднялся обратно в заднюю прихожую. Разорвав на несколько лоскутов грязную тряпицу, лежащую у бадьи с водой и видимо служащую полотенцем, перевязал лезвия ножей и закинул их в самодельную сумку, повесив её на плечо, после чего поудобнее перехватил кочергу и слегка отодвинул занавеску. Убедившись, что снаружи не поджидают незваные гости, открыл дверь и вышел на задний двор. Оглядываясь по сторонам, быстро пересёк его и зашел в ближайшую постройку. Скользнув взглядом по ровно уложенным рядам колотых дров и темнеющему за деревянным ограждением углю, остановил его на стоящей рядом с ним лопате и небольшой кувалдочке.
Натянув уголок губы, поднял кувалду и задумчиво осмотрел — неровный ударник намертво сварен со стальной, шершавой от ржавчины рукоятью, что придаёт инструменту не только лишний вес, но и дополнительную прочность. То, что нужно — вполне сойдёт за компактную булаву для раскалывания усиленных волколакских черепов.
Пройдясь по дровнику, вскоре нашлись и топор с колуном — необходимые для любого дома инструменты. Перевязав их вместе с кувалдой и ножом тряпками и верёвочками, чтобы не гремели, засунул всё в мешок, затянул особым узлом горлышко, чтобы он быстро развязывался, закинул его на спину, перебросив лямки через голову, и покинул пристройку.
А вот теперь пора как следует изучить местность.
Запрокинув голову, мазнул глазами по покатой крыше и вмонтированным в стену дома стальным лестничным скобам. Подойдя к ним, опробовал на прочность, а потом уверенно забрался наверх и, чуть пригибаясь, поднялся по слегка хрустящей под ногами черепице к торчащей трубе и замер, внимательно осматривая цепким взором раскинувшуюся передо мной территорию.
Залитый лунным сиянием городок был погружен в гнетущую тишину, нарушаемую лишь едва слышным скрипом вывесок, висящих на железных петлях, позвякиванием мелких уличных флюгеров и завыванием сквозняков в узких, пустынных подворотнях. И всюду, куда бы не падал мой взгляд, властвовала темнота, столь неестественная для любого населённого людьми городка: не горели высокие фонари, выстроившиеся вдоль вымощенных брусчаткой дорог, а высящиеся повсюду здания, замершие подобно недвижимым истуканам, пялились на меня пустынными глазницами окон, полными мрака.
Я выпрямился и окинул мрачным взглядом поблескивающие крыши домов этого лишенного всякой жизни города.
Однако это было не так.
Этот город не мёртв. Даже совсем наоборот — он полон постепенно превращающихся оборотней, которые через несколько часов окончательно трансформируются и заполонят эти пока что тихие улочки, и их пронзительный вой торжествующим набатом разнесётся во мраке ночи.
Я посмотрел на полную луну и мои губы скривила усмешка.
Хороший ход, приятель. Ты не только лишил меня сил, но и обзавёлся многочисленными прыткими помощниками. Готов даже поспорить на что угодно, что и с поиском нормального боевого оружия мне здесь также не повезёт: твой город — твои правила, верно? Во всяком случае, подсознание подсказывает именно это. Так что мне стоит сказать “спасибо” за наличие хоть какой-то реалистичности в этом сценарии.
Развернувшись, я взглянул на соседний четырёхэтажный дом.
Нужно подняться повыше.
Коротко разбежавшись, прыгнул на каменный забор и тут же оттолкнулся от него ногой, перепрыгнул на указатель гостиничной вывески и сделал сильный рывок вперёд, толчок ступнёй о перила и пальцы цепляются за балкон третьего этажа. Резко подтянуться, перелезть на балкон четвёртого, затем стремительно выпрямиться, подобно пружине, и схватиться за край каменного блока. Гудение в мышцах рук и в следующее мгновение я уже на плоской крыше.