По дороге на Оюту

Лунёва Мария

— Нет, но это не входило в твои планы, — вернула я ему его же фразу.

— Да, это не входило в мои планы,— уже более спокойным голосом отчеканил он, — но знаешь, солнышко, ты тоже в них изначально не входила. Один раз планы я уже поменял и только выиграл от этого. Значит, пора менять их ещё раз. И мы их поменяем.

— Ты останешься с нами? Ты дашь мне родить малыша? — зачем-то уточнила я и сразу поняла, что зря я сейчас открыла рот. Вот совсем зря!

— А ты действительно не понимаешь, как сейчас оскорбляешь меня? — его брови грозно сошлись на переносице,— или правда полагаешь, что услышав, как бьётся сердце моего ребёнка, я спокойно соберусь повести тебя на аборт?! Ты серьезно, солнышко? Ты в это веришь? Я поверить не

могу, что слышу это от тебя!

— Прости. Но ты реагируешь неоднозначно. Я не знаю, что и думать. Я в такой же растерянности, как и ты. Мой отец бросил нас, когда я была совсем маленькой. Он часто упрекал мать за то, что она заставила беременностью на ней жениться. Я так не хочу! Не хочу, слышишь! Не желаю потом слышать твои упрёки, обвинения в свой адрес, – опустив голову, я внимательно глянула на свой плоский животик. Интересно, когда он начнёт расти? А каково мне будет, когда я стану похожа на арбуз? Не о том сейчас были мои мысли, но я ничего не могла с собой поделать. В голову лезли всякие глупости.

— Упрекать тебя?! Да за что, родная моя?! Я у тебя первый и до меня мужчин ты не знала. Это у меня большой опыт, мог бы и догадаться к чему моя беспечность приведёт. Так что тут скорее ты вправе меня упрекать: по сравнению со мной ты ещё младенец, — потянувшись, Демьян сгрёб меня в охапку и пересадил к себе на колени. — Прости, малышка моя солнечная. Кажется, я тебя... — он положил руку на мой абсолютно плоский живот, — вас подвёл. Тебе сейчас и свежий воздух нужен и питание полноценное. А где я это для тебя тут возьму? Не ко времени все это, но ничего мы справимся.

Лёгкими поцелуями он покрыл мои волосы и теснее прижал к себе.

— У нас полно каши с витаминами и минералами, — разумно напомнила я.

— Ага, от которой тебя уже тошнит, — сжав меня ещё сильнее, так, что чуть рёбра не хрустнули, Демьян крепко поцеловал в висок, — ничего, выкрутимся. Главное, чтобы до рождения малыша мы успели прибыть на Оюту и зарегистрироваться. У них точно есть шикарные больницы. Я читал, что право медицинского обслуживания имеют те, кто работает на них. Вакансий там в избытке. Устроюсь куда-нибудь, заработок будет и врачи какие нужны для тебя. Жить нам есть где, — Демьян, словно не меня, а сам себя успокаивал. — Корабль у нас никто не отберёт. Не дом, конечно, но немного тут всё переделаем, и на первое время пойдёт, а потом и землю получим. И всё будет хорошо! Но нужно подготовиться. У ребенка должна быть коечка, вещи, игрушки. Что еще? Что вообще нужно детям?

Его голос казался взволнованным. Он постоянно потирал шею дерганым движдением.

— Я подвела тебя, да? — слушая его, я отчетливо понимала, насколько нам придётся несладко. Даже стыдно стало. Да, мужчин у меня не было, но ведь я не в пещере жила. Знала, откуда дети берутся, и как они делаются, могла бы и сообразить, что предохраняться нужно. А он мужчина, хотя тоже понимал, что к чему. Оба хороши.

— Знаешь, если отбросить все эмоции в сторону, то по факту ничего не изменилось. Я и так бы пошёл на заработки. Всё равно жили бы мы на этом корабле: всё лучше, чем в их временных центрах. Так что по большому счету, ребёнок ничего не изменил. А может и к лучшему, что он уже есть. Шевелиться будем активнее - стимул неслабый. Главное теперь, чтобы беременность протекала без осложнений. Ты столько пережила стрессов, — внезапно Демьян умолк и странно захохотал, словно у него истерика. — Анита, я буду папой. Папой!

Вскочив, он закружил меня на руках, потом опомнился и осторожно поставил на ноги, крепко обнимая за талию.

— Я папа!!! Полгода назад я был каторжником, а теперь я папа. Солнышко, как ты думаешь: у нас девочка или пацан? Наверное, пацан! Сын! Было бы здорово, я бы его пилотировать научил. Хотя и дочь хорошо! Такая маленькая папина куколка, красивая как мама. А может сначала сына, а потом дочь?!

мущённая такой бурной мужской реакцией, я лишь растерянно пожала плечами.

А потом и вовсе судорожно вздохнула, всё ещё не придя до конца в себя.

— Садись, земляночка,— меня усадили снова в медкапсулу, — спать теперь будешь здесь, у меня на виду.

— Зачем? — возмутилась я.

— Чтобы я тебя видел, а вдруг тебе плохо станет.

— Демьян, я беременна, у меня не ургская чума! — вяло возмутилась я.

Мой марсианин встрепенулся и пробежался по комнате, злобно фыркнув в сторону неразобранной кучи вещей.

— Хорошо, что напомнила. Надо шрамы твои обработать на ноге. Чтобы следов не осталось. И убираться теперь буду я сам и вещи тоже сейчас все уберу.

И после такого заявления этот неряха - без семи месяцев отец - ногами отпинал одежду в ближайший угол.

— Ты что делаешь?! — завопила я, видя какое свинство творится на моих глазах. — Там же и чистое есть. Нельзя так с вещами!

— Я всё это постираю, — отмахнулся он от меня, — и кушать готовить научусь. Как прилетим, так сразу куплю нам небольшую печь. Чтобы и духовой шкаф с микроволнами и открытая плита была. И мяса пожарим и ... Ты ведь любишь мясо? — на меня пристально глянули жёлтые такие родные очи.

— Успокойся, пещерный мужчина, — осадила его я, — к тому моменту, как мне рожать пора будет, может, мы уже и дом построим. Ты забыл: у тебя же есть земля!

Недоумённо моргнув, Демьян расцвёл в улыбке. От такого счастливого оскала меня слегка передёрнуло. Вид у него сейчас был, как у сытой акулы.

— Земля! У меня же сертификат на землю. Бывшая удавится, узнав какой в действительности подарок мне сделала. Надо будет первым делом по прилёту обновить паспорт, надеюсь, я буду уже в разводе. Если нет, свяжусь с адвокатом и скажу, чтобы закруглялся с судебным делом. Мой сын родится Стартховым, а его мама обязана быть моей женой. Там же гурсаны, глазом моргнуть не успею, как за тобой табун их мужиков увяжется. Они же больные до женщин.

Покачав головой, я лишь улыбнулась. Да как его понесло-то: то беременность в его планы не входила, а тут уже мысленно и меня на себе женил, и сын у него родился. А может и дочь… И гурсанов он уже от меня гоняет.

— А давай, решать проблемы по мере их поступления, – слегка одёрнула я его. — Ты, правда, рад? — не удержавшись, я все же спросила, хотя и сама понимала всю глупость данного вопроса.

Замерев напротив меня, Демьян, на мгновение призадумавшись, расплылся в улыбке.

— Знаешь, солнышко, мысли о детях посещали меня последние пару лет в колонии. Завидно было смотреть на стену соседа, украшенную десятком фотографий. Но проблема в том, что с женой за восемь лет у нас не было даже подозрения на беременность. Признаюсь, что я использовал свое положение и заглянул в ее медицинскую карту. Она была полностью здорова. Во всех отношениях. Значит, причина была во мне. Я, правда, думал, что во мне, — Демьян выглядел озадаченным. — Да, существует масса способов родить ребенка, вплоть до выращивания в «искусственной матке». Но меня, как мужчину, цеплял сам факт моего предполагаемого бесплодия. Это одна из причин, по которой я выбрал Оюту. Гурсаны легко помогают стать родителями семейным парам с совсем безнадежными случаями. Я надеялся, что когда-нибудь в будущем, когда построю дом, встану на ноги, найду себе женщину…. —Демьян умолк и хитро глянул на меня. — Ты всю мою серую и унылую жизнь перевернула. Крепко засела в моем сердце, подарила любовь, а теперь малыш… Ты меня не просто потрясла, солнышко. Я просто шокирован. Да я знал, откуда берутся дети, но был уверен, что стреляю «холостыми», — последнее он проговорил сквозь смех. — Прости, малышка, я, правда, виноват, никто не ставил мне диагнозов. Я сам решил, что со мной что-то не так. Сколько раз хотел обратиться к врачу и пройти обследование, да гордость останавливала. А сейчас… Мне нужно было быть осторожнее. Хотя я рад, что так получилось. Действительно рад! Черт возьми, да я счастлив как мальчишка.