По дороге пряностей
Шрифт:
Я аккуратно достал из последнего сундучка шёлковую одежду, похожую на арабские одежды, которые видел на Салах ад-Дине, вот только их изюминкой было то, что она сплошь была украшена искусно пришитыми к ней маленькими кусочками зеркал, находящимися в соответствующим им по размерам золотых оправах. Едва я вытащил и раскатал одежду, попросив соседа её поднять на высоту его роста, как кругом ахнули все, когда даже не при свете солнца, а свечей и масляных ламп, отсветы огоньков, тысячами заиграли в отражениях.
— Днём, будет ещё лучше,
— Благодарю вас и вашего отца, за такие весьма ценные дары, — произнёс он, — мы обязательно посмотрим на последний подарок как вы советуете, при лучах солнца, а пока же хотели поинтересоваться вашими планами.
— Посмотреть столицу ваше императорское величество и купить местные товары, славящиеся качеством и красотой во всём мире, — с поклоном ответил я.
— Торговля — это хорошо, — он покивал головой, — мы всегда приветствуем торговцев, которые привозят новые, необычные товары и покупают наши.
Я низко ему поклонился, благодаря за слова.
— Хотел пригласить вас одного, составить мне компанию завтра за обедом, — неожиданно предложил он, — не терпится услышать от вас лично, рассказ о путешествиях из столь дальних мест.
— Как вам будет угодно ваше императорское величество, — я скосился, и увидел, что даже Ин Чжао был удивлён такой просьбой, не говоря уже об остальных придворных.
Император кивнул и мы сразу же засобирались обратно, а он достал зеркало и снова стал вглядываться в своё отражение.
Когда мы вышли, нас окружило несколько китайских чиновников, которые кланялись и хвалили Ин Чжао, говоря ему приветственные слова, не забывая упомянуть и меня. Он улыбался, кланялся и благодарил их в ответ, но вот только стоило нам выйти из дворца, как его лицо исказилось и он сплюнул на каменные плиты.
— Стая стервятников, — тихо произнёс он для меня, — готовы были меня растерзать, когда попал в опалу, сейчас расстилаются словно шлюхи.
— Думаю это означает, что приём прошёл неплохо? — поинтересовался я у него, — если они сбежались целовать вам руки.
Он улыбнулся и вернул на лицо маску невозмутимости и спокойствия.
— Ваши дары господин Витале, были слишком убедительны, если даже император был удивлён.
— То есть нам разрешат торговать?
— Ещё бы, господин Витале, — он наклонился к моему уху, — на меня уже вышли весьма уважаемые дома, с различными предложениями. Завтра, после обеда у императора, было бы неплохо уделить время и этим уважаемым людям.
— Если нужно, то конечно, — согласился я, добавив, — вы можете не переживать господин Ин Чжао, то что я не купил товары у вас, совсем не означает, что вы лишитесь посреднической премии, добившись для меня скидок у ваших знакомых. Причём чем большие
Он хитро улыбнулся.
— Тогда мне не стоит и предлагать вам свои товары, если суммы от посредничества будут такими, что с лихвой перекроют заработок от прямой продажи.
— Вот именно уважаемый друг, вот именно, — улыбнулся я, наклонив голову.
Глава 21
Отправляясь на обед к императору, я не стал мудрить, только сменив костюм, а золотой пояс и огромный рубин оставил на местах. На выходе из дома меня уже ждали сопровождающие, которые провели к центральной высокой башне дворца, где меня подняли наверх наподобие лифта, приводимого в действие тяговой силой десятерых слуг. На небольшой веранде, огороженной со всех сторон тонкими стенами из бамбука и шёлка, меня уже ждал император. Вокруг него стояло только с десяток телохранителей да двадцать советников. Для лица такого положения, крайне мало.
— Ваше императорское величество, — я низко поклонился, но не стал опускаться на колено.
— Располагайтесь дорогой гость, — он радушно предложил занять мне место напротив широкого стола.
Я поклонился, но прежде чем занять место, заинтересованно покидал взгляды на стоящую справа от него доску с неизвестными мне фигурами с иероглифами.
— Вас заинтересовала сянци? — он заметил мои повороты головы.
— Простите ваше императорское величество, — смутился я, — всегда люблю познавать всё новое, доска и часть фигур похожи на шахматы, в которые я привык играть, но вот эти косые линии и предназначение некоторых фигур для меня непонятны.
— Вы играете в шахматы? — обрадовался он, — тогда вам не составит труда сыграть со мной в сянци? Я обожаю эту игру, провожу за ней много времени, считая, что она развивает мозг и правильность мышления.
— Если вы объясните правила ваше императорское величество, — склонил я голову, — то попробую, но не обещаю хорошо играть, пока не пойму основные принципы.
— О, не переживайте, — легко отмахнулся он, — она чуть сложнее шахмат, но гораздо увлекательнее, так что даже сам процесс игры доставляет мне удовольствие. Правила такие.
Он объяснял всё подробно, а я слушал, запоминал и задавал уточняющие вопросы. Симбионт в голове сразу стал раскручивать множество комбинаций, чтобы лучше понять правила, и когда у него возникали уточняющие вопросы, я их транслировал императору, чрезвычайно его этим удивляя.
— Вы спрашиваете такие глубокие вещи Витале, — удивлялся он, — что не каждый игрок о них знает, не то что новичок.
— Не хотелось бы ударить лицом в грязь ваше императорское величество, — с улыбкой я ему поклонился, — если игра так важна для вас, то уровень соперника должен как минимум соответствовать вашему.