По дороге в Ад

Оленик Виктория

Не пришлось бы обращаться к Силе. Я закрыла глаза руками, но в ту же секунду раздраженно встряхнула головой. Да-да, я набедокурила, но к черту эту проклятую совесть! Меня предали те, кому я верила. Предали подло, из-за спины. Ангелы, демоны, добро, зло… славно, но уж лучше я буду жить по сердцу, чем пользоваться методами тех, кто называет себя добром!

Совесть, говорите? Жалость? Милосердие? Любите друг друга? Да пошло оно все! А кто полюбит меня? Кто пожалеет? Кто протянет руку помощи, когда я буду в ней нуждаться?

Я

горела изнутри, горела гневом и ненавистью, холодными и ледяными, как сталь.

Но где-то глубоко в душе я приходила в ужас от того, что наделала, и сердце обливалось кровью. Что, если кто-то пострадал? Что, если?

Не хочу об этом думать.

— Гэри? — Я подползла к Геральду, лежащему навзничь неподалеку… потормошила, подергала, пощипала, попинала… все равно, что труп. Только ворчливо мычит и, кажется, если б мог, впился бы мне в шею клыками, чтобы зазря не беспокоила.

Выругался бы точно.

Я выдернула из шеи напарника острый дротик и понюхала. Какая-то вонючая хрень. Пахнет, как спирт с добавками трав: кажется, Дракула и здесь подстарался! Я почесала руку, жаждущую намылить Дракуле личико, и отбросила дротик подальше.

— Эй, да ты мухлюешь, жалкая крыса! Ангеловы портянки!

Я припала к земле, притворяясь хамелеоном. Схамелеониться бы со мраком, чтобы не пришлось снова обращаться к силе! Я мельком посмотрела на руку, где красные знаки хаоса намертво впечатались в кожу, и вздохнула. Что-то как-то совсем не весело жить стало!

Однако приятный голос приглушенно ругался, не предпринимая попыток заграбастать меня, покусать, съесть или поджарить на медленном огне. Осмелев, я медленно поднялась и крадучись направилась на звук. Голос ругался витиевато, интересно и образно: подучиться бы.

— Святые окорочка ангела! Сколько можно-то?! Вот опять! Опять мухлюешь! Что значит, нет?! Конечно, мухлюешь!!!

Я спряталась за колонной и прищурилась. Парень выглядел странно… в смысле, даже для не-человека странно. Нога согнута в колене и лежит на другой ноге, спина опирается о стену, — поза расслабленная и ленивая донельзя. Я выдохнула, и стало проще дышать: на меня он точно не охотился, что радует без меры!

Высокий, даже можно сказать, долговязый, но, судя по мышцам, сильный парень, который явно плевать хотел, что о нем подумают. Почему я так решила? Потому что рубашка, застегнутая на пуговицу невпопад и джинсы, небрежно сползшие… кхм, да, почти на бедра, вряд ли говорят об аккуратности. Я честно старалась не смотреть на татуировку чуть ниже поясницы, поэтому переключилась на белые с красным волосы, клетчатый цилиндр, сдвинутый набок, и фиолетовые глаза. Демон подери! То есть демон!

Вот уж некстати.

Я медленно попятилась назад, а потом услышала:

— Врешь, крыса ангельская, с такими картами ноль шансов!

…и остановилась. Но он же там один! С кем он болтает?!

Не выдержав, я вздохнула и развернулась.

— Ты

с кем говоришь? — с ходу задала я вопрос, готовая, если что, взорвать демона на подходе.

Но тот на меня, кажется, и внимания не обратил. Только поднял голову, поправил цилиндр и с интересом меня изучил, хитро сузив глаза. И тут же вернулся к картам.

— Ты что, кого-то еще видишь, кроме меня?

— Нет, потому и спрашиваю.

— Ну раз никого не видишь, так чего спрашиваешь?

— Потому что никого не вижу. Но ты же с кем-то говоришь!

— Малышка, ты в своем уме? Как я могу говорить с кем-то, если этого кого-то нет?

— Значит, это ты не в своем уме!

— Истинная правда! Это, скорее, ум во мне!

Бррр, голова кругом! Я попыталась сложить два и два, но получилось пять, и я решила зайти с другого бока.

— А что ты делаешь? — я заинтересованно сделала шаг к демону. Тот без конца тасовал карты и перекладывал их с места на место. Сначала брался за один веер карт, потом за другой, и без конца вытаскивал по карте, либо задумчиво их изучал.

— Как это что? Играю в карты! — философски ответил демон.

— Сам с собой?!

— Нет! С картами, — демон развел руками так, будто я задаю наиглупейшие вопросы.

— И говоришь тоже с ними? — уточнила я.

— Как можно говорить с картами? Они же карты! — постучал парень по лбу.

Да блин! Сдаюсь!

— Хорошо, ты играешь с картами, говоришь с собой, ты тут выход не видел, случайно? — начиная потихоньку злиться, выдала я.

— Нет, ты точно сошла с ума! Как можно играть с картами или о чем говорить с собой? — устало вздохнул демон. — Выход прямо и налево, солнышко.

— Я тебе не солнышко, — процедила я, вконец разозлившись. Нет, подумать только! Говорит и играет сам с собой, а с ума сошла я! Блеск! Не подкопаешься, главное!!!

Ворча и ругаясь, я протопала к Геральду и попыталась сдвинуть его с места… не вышло. Я только выдохлась и плюхнулась на пятую точку с размаху: он слишком тяжелый для меня! Заботливо поправив его волосы, я поняла, что застряла в пещере надолго…

— Наконец-то! Говорил же, победа за мной!

…В пещере с безумным демоном, который способен довести мертвого до трясучки! Я уткнулась лбом в песок и стукнула по нему кулаком. Просто пррррелесть!!!

* * *

Потрескавшиеся губы приоткрылись, и хриплый, слабый голос прошептал:

— Крови…

Я опустила ладонь, которой подпирала щеку, и вздохнула. Наконец-то очнулся. От ворчания демона у меня разболелась голова, и я втайне мечтала убраться из этой проклятой пещеры куда подальше. Этот демон — сущий псих, я вам скажу! Кто вообще решил, что самые больные на голову — ангелы?!

Закатав рукав, я помедлила, но делать нечего. Кровь с потолка не возьмется, кто-то должен ей поделиться. И кто, догадайтесь? Вот и у меня такие же подозрения.