По другую сторону тепла
Шрифт:
Тот презрительно фыркнул.
— А что, ты ощущаешь в себе истинную страсть? — ухмыльнулся он, приподнимая бровь.
Гарри рассмеялся, захлопывая книгу.
— Это смотря к кому, — пожал он плечами, поднося к губам бокал.
Драко закусил губу, внимательно глядя на него.
— Поттер, — тихо проговорил он. — А ведь это правда. Ты, если во что впутываешься, то с головой, и тебя уже за уши не оттащишь. Так ведь всегда было, верно? И до посвящения тоже?
Гарри снова пожал плечами.
— Герм, так всегда было? — спросил он,
Та нервно вздохнула и, подумав, молча кивнула.
— Точно? — задумался Драко. — Слушай, ну тогда, значит, стихия выбирает не случайным образом — и не по выбросу сил…
— Значит, это определяется качествами самого человека, — ухмыльнулся Гарри. — И все кодексы взаимодействия, про которые ты говорил, это простой принцип совместимости.
— А что за кодексы? — не удержалась Гермиона.
Драко вздохнул.
— Общаться могут только маги родственной стихии, — монотонно сказал он, глядя в тарелку. — Маги антагонистических стихий склонны к противостоянию. Маги неродственных стихий вообще не находят общего языка. А маги одной стихии…
– … Слишком похожи, — закончил за него Гарри. — Слушай, вот ведь никогда бы не подумал, что Снейпа можно назвать страстным человеком…
Гермиона задумчиво комкала скатерть.
— Зря ты так, — негромко обронила она. — Снейп сдержанный, он многое в себе давит. Это называется «взрослость», я думаю — умение контролировать свои порывы.
Гарри торжествующе хлопнул ладонью по столу.
— Помнишь, ты говорил? — глаза его блестели, как всегда, когда он загорался идеей. — Еще тогда, в башне? Что с возрастом маг начинает выглядеть, как стихия противостояния?
— Ну…— неуверенно кивнул Драко.
— Земные маги ведь такие? Сдержанные? Для Огня же Земля — стихия противостояния?
— Поттер, они — сухари, — поморщился Драко. — Только это настоящая сухость, не как у взрослых Огненных. Те просто давят все в себе, а эти на самом деле ни черта не испытывают… Дольше всех живут, заразы, кстати.
— А кто меньше всех? — тут же спросила Гермиона.
Драко молча посмотрел на Гарри долгим тяжелым взглядом. Тот криво улыбнулся, опуская глаза.
— Ладно тебе, — проворчал он. — У меня ты есть. Мне до факела теперь вся эта сдержанность вообще.
— Поттер, тебе всю дорогу все до факела, — устало проговорил Драко. — Кроме твоих идей бесконечных…
Гермиона молчала, задумчиво поглядывая на них.
— Что ты читал, Гарри? — спросила она, наконец. — Если не секрет.
— «Сказания о повелителях стихий», — вздохнул Гарри, демонстрируя обложку. — Чуть не рехнулся, пока нашел это в нашей библиотеке…
— А зачем это тебе? — поинтересовалась она.
— Хочу все знать, — улыбнулся Гарри, пожимая плечами. — Будешь докладывать Дамблдору, чем мы тут занимаемся, так и передай — самообразованием.
Гермиона вспыхнула, в ее глазах мгновенно появилась жгучая обида.
— Он не просил меня шпионить за вами! — выкрикнула она, швыряя вилку на стол.
—
Гермиона вскочила, отшвырнув стул.
— Что вы о себе думаете? — выпалила она. — Что вы теперь пуп земли, да? И все только вокруг вас вертится? Мне действительно некуда было идти!
— Что ж он тебя в Хогвартсе не оставил? — спокойно спросил Гарри.
— Там небезопасно, — отрезала девушка. — После того, как на выпускном вечере…
Ее голос опасно задрожал.
— А, ну да, — отозвался Драко. — Ни переставить защиту, ни вычислить того, кто смастерил портключи, Дамблдор так и не удосужился. Считай, что я поверил, Грэйнджер.
— Вы — мерзкие, бесчувственные твари! — дрожащим голосом произнесла она, делая шаг к двери. — Только такие сволочи, как вы, могли потребовать денег за то, чтобы помогать людям! Вам на все наплевать, закрылись тут и радуетесь, думаете, до вас никогда никто не доберется.
В глазах Гарри загорелся нехороший огонек.
— Если мы такие сволочи, какого черта вам от нас нужно? — с холодной яростью поинтересовался он. — Что ж вы до сих пор не можете оставить нас в покое? И обойтись не способны, и уважать в себе сил найти не можете?
— Уважать за что? — выкрикнула Гермиона. — Вам плевать на то, что там гибнут люди!
— А я думал, имеет значение только то, что хотя бы твоя шкура вчера осталась цела исключительно благодаря нам, — усмехнулся Гарри. — Впрочем, и не только твоя… Что важнее, Герм, — то, какие рожицы мы корчим, или то, что мы способны защитить вас? И защитили — вчера, в Министерстве? И согласились защищать и дальше?
— Потребовав кучу денег за это!
— А что тебя так смущает? — поднял голову Драко. — Это общепризнанная форма благодарности. Другой от вас и не дождешься.
— Благодарности?! — взвилась Гермиона.
— О! — поднял палец вверх Гарри. — Видишь, Малфой, их возмущает даже сам факт, что нас нужно благодарить за то, что мы рискуем им на пользу своими жизнями. И ладно бы — только жизнями…
— Не смей делать вид, Гарри Поттер, что ты меня понимаешь! — перебила его Гермиона. — Может, вы и впрямь уже больше не люди, только я все еще — человек, и мы с тобой теперь принадлежим к разным видам!
— Не думай, что это меня огорчает, — бросил Гарри. — После того, как я получил возможность посмотреть на людей со стороны, я больше не хочу быть человеком. Мне вообще стыдно, что я им был.
Гермиона задохнулась от возмущения.
— Ты слишком привык быть в центре внимания, — отчеканила она. — Вы оба привыкли. Вас избаловали тем, что носились вокруг столько лет, и теперь вы не в состоянии понять, что мир — это не отражение в кривом зеркале, и, сколько бы вы его не отрицали, вам все равно придется жить в нем. И это вряд ли получится сделать, если вы так и будете противопоставлять себя всему…