По их следам
Шрифт:
– Но чуть позже я снова отправлюсь с ним на прогулку. После того, как он немного помучается в ожидании.
Джордан подумал о том, какой же необычайно красивой становится его младшая сестренка в моменты счастья, которые в последнее время выпадали на ее долю довольно редко. В сердце Берил жило слишком много страсти – эта особенность делала дикарку намного более уязвимой, чем она соглашалась признать. Вот уже год минул с тех пор, как Берил выжидала, не заводя новых отношений, полностью отказавшись от любовных игр.
Но сегодня старые, хорошо знакомые искорки снова плясали в глазах Берил, и Джордану было приятно видеть это. От его внимания не ускользнуло, что они вспыхивали еще ярче, когда Ричард Вулф посматривал на сестру. Ах, эти кокетливые взгляды, метавшиеся туда-сюда! Джордан, казалось, улавливал потрескивание электрических разрядов, летавших между его сестрой и американцем.
– …Безусловно, это заслуженная награда, но ее присудили поздновато, ты не находишь, Джордан?
Очнувшись от своих мыслей, молодой Тэвисток в замешательстве уставился на раскрасневшееся лицо Реджи Вэйна. Определенно гость выпил гораздо больше, чем следовало бы.
– Простите, – смущенно пробормотал Джордан, – боюсь, я потерял нить разговора.
– Я говорю о Королевской медали для Лео Синклера. Ты ведь помнишь Лео, не так ли? Замечательный парень. Его убили года полтора назад. Или прошло уже два года? – Реджи немного потряс головой, словно пытаясь очистить сознание от алкогольного дурмана. – Так или иначе, они только собираются вручить его вдове медаль. Думаю, это непростительно!
– Не каждый, кто был убит в Персидском заливе, получил медаль, – влезла в разговор Нина Сазерленд.
– Но Лео работал в разведке, – возразил Реджи. – Он заслужил награду, особенно если учесть, как он… умер.
– Возможно, проволочку с медалью можно объяснить всего-навсего оплошностью, – предположил Джордан. – Например, документы затерялись или что-то в этом роде… МИ-6 действительно старается чтить своих погибших сотрудников, и Лео не будет забыт.
– Забыт так же, как мама и папа, – веско произнесла Берил. – Они погибли при исполнении служебных обязанностей. И так и не получили никакой награды.
– При исполнении служебных обязанностей? – переспросил Реджи. – Это не совсем так.
Подняв бокал шампанского нетвердой рукой, Вэйн поднес его к губам. Он вдруг осекся и смолк, осознав, что окружающие пристально смотрят на него. Повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь треском устричной раковины на чьей-то тарелке.
– Что вы подразумеваете под этим «не совсем так»? – осведомилась Берил.
Реджи основательно прокашлялся.
– Конечно… Хью должен был рассказать вам. – Реджи оглянулся, и его лицо побледнело. –
– Рассказать нам что, Реджи? – упорствовал Джордан.
– Но это ведь знали все, – ответил Вэйн. – Это было во всех парижских газетах…
– Реджи, – медленно, с расстановкой произнес Джордан. – Мы знаем лишь то, что наши отец и мать были застрелены в Париже. Нам известно, что это было убийство. Это неправда?
– Ну да, разумеется, это был убийца, связанный с…
– Убийца? – перебил Джордан. – Так он действовал в одиночку?
Реджи оглянулся, окончательно сбитый с толку.
– Я не единственный из присутствующих, кому известно об этом. Мы все были в Париже, когда это случилось!
На несколько волнительных мгновений снова воцарилась тишина. Нарушила молчание Хелена, тихо добавив:
– Это было очень давно, Джордан. Двадцать лет назад. Едва ли теперь это имеет какое-то значение.
– Это имеет большое значение для нас, – настойчиво отозвался Джордан. – Так что же произошло в Париже?
Хелена вздохнула:
– Я говорила Хью, что ему следует быть честным с вами, вместо того чтобы пытаться похоронить это.
– Похоронить что? – спросила Берил.
Вместо ответа, губы Хелены вытянулись в напряженную ниточку. Сказать правду осмелилась только Нина – эта нагловатая, бестактная Нина, которую никогда не заботили тонкости чужих чувств. Она категорично отрезала:
– Полиция сказала, что это было убийство. За которым последовало самоубийство.
Берил воззрилась на Нину, которая ответила ей прямым взглядом.
– Нет, – прошептала Берил.
Хелена нежно коснулась ее плеча:
– Ты была еще ребенком, Берил! Вы оба были детьми. И Хью не думал, что будет подобающим…
– Нет! – повторила Берил и отпрянула от дружелюбно протянутой Хеленой руки. Она неожиданно повернулась к гостям спиной и понеслась прочь из зала приемов, шелестя синим шелком платья.
– Спасибо. Всем вам, – холодно произнес Джордан. – За вашу столь живительную порцию откровенности.
После этого он тоже отвернулся от гостей и направился к выходу из зала – догонять сестру. Он настиг ее на лестнице:
– Берил?
– Это неправда! – вскричала она. – Не верю ни одному слову!
– Конечно это неправда.
Остановившись на лестнице, Берил взглянула на брата:
– Тогда почему они все говорят это?
– Это лишь омерзительные слухи – что же еще?
– Где дядя Хью?
Джордан покачал головой:
– В зале его нет.
Берил подняла глаза наверх, по направлению ко второму этажу.
– Пойдем, Джорди, – сказала она твердым голосом, в котором ясно звучала решимость. – Мы можем прояснить все прямо сейчас.
И они вместе поднялись по лестнице.