По Ишиму и Тоболу
Шрифт:
Теперешніе отдльные участки при первомъ удобномъ случа снова разверстаются по началамъ справедливости, но затмъ опять на долгое время перейдутъ въ отдльное пользованіе каждаго общинника, безъ мелочнаго вмшательства общины, безъ страха отчужденія ихъ въ другія руки.
Другія угодья примкнутъ къ этимъ двумъ классамъ, смотря по характеру своему; такъ, лса, вроятно, посл новаго раздла опять будутъ розданы по отдльнымъ рукамъ и на долгія времена, а выгоны останутся общиннымъ достояніемъ ежегодно.
Въ этомъ направленіи и теперь уже во многихъ обществахъ идетъ горячая борьба и возбужденіе. И если пока мы можемъ назвать нсколько волостей, гд эта борьба кончилась какими-нибудь результатами, то это потому, что крестьяне боятся путаницы,
Насколько сибирская форма землевладнія, сейчасъ описанная, способствуетъ введенію интенсивной культуры и въ какой мр эта культура уже существуетъ?
Добрую половину этого вопроса мы сочли бы праздною шуткой, неумстною подъ перомъ уважающаго себя изслдователя, но, въ виду раздающихся съ нкоторыхъ сторонъ жалобъ на хищничество сибирскаго мужика и обвиненій его въ полной неспособности въ культурной предусмотрительности, мы отвтимъ на этотъ вопросъ.
Въ сибирской деревн мы нашли общину глубоко сознающею свои верховныя права на землю, но не позволяющую себ вмшиваться въ отдльныя хозяйства своихъ сочленовъ; мы нашли духъ солидарности, своеобразно соединенный съ духомъ свободы для каждой индивидуальности; мы узнали, что во владніи своею землей каждый можетъ производитъ какія угодно операціи. Несомннно, что такая форма очень удобна для введенія интенсивной культуры. Пользуясь своимъ участкомъ неопредленно долгое число лтъ, на протяженіи, по крайней мр, двухъ поколній, работникъ не можетъ опасаться за цлость произведенныхъ улучшеній; не встрчая со стороны міра мелкихъ придирокъ, постоянныхъ ограниченій и вмшательства въ его земледльческія работы, онъ можетъ въ полной мр считать себя свободнымъ и въ состояніи длать какіе угодно опыты на своемъ участк.
Почему же въ Сибири нтъ даже признака интенсивнаго хозяйства?
Потому, что въ этомъ до сихъ поръ не было надобности. Когда подъ руками есть неизмримый просторъ полей, когда земля богата черноземомъ, когда этотъ черноземъ не истощенъ, тогда нелпо было бы требовать отъ крестьянина интенсивной культуры. Колонисты Запада, Америки и Канады, помщикъ Венгріи и нашей Малороссіи также практикуютъ залоговое хозяйство, распахивая новыя земли и забрасывая на много лтъ старыя, но ихъ никто не обвиняетъ въ хищничеств. Придетъ время — и это хозяйство приметъ высшую культуру, какъ приметъ ее въ свое время и русскій крестьянинъ и сибирякъ. А теперь этотъ крестьянинъ былъ бы помшаннымъ безумцемъ, если бы, въ виду простора, слъ на маленькій клочекъ земли и ухаживалъ бы за нимъ съ ревностью французскаго крестьянина, имющаго два акра.
Недавно въ одной изъ деревень Ишимскаго округа, вблизи города, произошло такое событіе. Крестьяне этой деревеньки, видя, что ихъ хлбъ то померзаетъ, то вымокаетъ и вообще плохо родится, ршили общимъ голосомъ и общими силами удобрить землю. И начали они возить на поля навозъ, возили день, два, цлый мсяцъ; свозили сотни тысячъ возовъ; свезли все, что было въ деревн вонючаго, и стали ждать слдствій. Къ ихъ удивленію, хлбъ почти вовсе пересталъ родиться, на унавоженныхъ мстахъ выросла такая густая и высокая трава, что походила на лсъ, трава-лсъ съ невроятною силой душила хлбъ, пока крестьяне не ршились бросить, наконецъ, это ужасное мсто.
Крестьяне въ этомъ случа сыграли роль Иванушки; они смутно слыхали, что землю можно удобрять; слыхали, что для этого употребляется навозъ, и ршили сдлать опытъ, упустивъ изъ виду, что земля ихъ и безъ того богата, что посвы страдаютъ отъ климатическихъ условій и что противъ климатическихъ вліяній есть другія мры, въ число которыхъ ни въ какомъ случа навозъ не входитъ…
Хищническое истребленіе лсовъ безспорно, но оно зависитъ
Но объ этомъ въ слдующей глав.
III
Очеркъ культуры
Рзкая разница между сибирякомъ и русскимъ. — Но измнился не сибирякъ, а русскій; сибирскій крестьянинъ есть чистый типъ русскаго человка Московскаго періода. — Удовлетвореніе потребностей. — Пища; ежедневное питаніе одного семейства; водка. — Одежда; заимствованіе отъ инородцевъ и собственныя издлія. — Жилыя и хозяйственныя строенія. — Земледльческія орудія. — Земледліе и его пріемы. — О чемъ стоитъ жалть въ жизни крестьянъ.
Есть въ Самарской губерніи одинъ уголъ (въ Бузулуксковъ узд), населенный сибиряками въ количеств нсколькихъ большихъ селъ, которыя расположились на протяженіи боле чмъ на пятьдесятъ верстъ въ діаметр. Переселились они сюда изъ Челябинскаго узда въ 20-хъ или 30-хъ годахъ нашего столтія по той причин, что когда образовалась одна изъ казачьихъ линій въ Оренбургской губерніи, то имъ было предложено или выселиться, или перейти въ казаки; они выбрали первое и ушли огромною массой, въ нсколько тысячъ душъ, въ Самарскую губ, въ-то время еще пустую. Впослдствіи рядомъ съ ихъ деревнями стали основываться другіе поселенцы изъ внутреннихъ губерній, но сибиряки не сливались съ ними; складъ ихъ жизни былъ настолько отличный отъ обычаевъ русскихъ крестьянъ, что они продолжали жить особнякомъ, не допуская въ свою среду русскихъ крестьянъ; отношенія между ними были если не враждебныя, то во всякомъ случа брезгливыя. Со стороны сибиряковъ считалось позоромъ вступать въ бракъ съ женщиной русскихъ крестьянъ; сибиряки презирали русскихъ за ихъ нечистоту, за ихъ костюмъ, за ихъ языкъ. Въ свою очередь, русскіе крестьяне, признавая безспорно превосходство сибиряковъ въ домашней жизни, злобно называли ихъ колдыками, (отъ слова «колды», вмсто «когда»), неумющими говорить настоящимъ русскимъ языкомъ. Это продолжалось до 70-хъ годовъ, когда пишущій эти строки потерялъ изъ виду этотъ уголъ, но несомннно продолжается и до настоящаго времени.
Мы разсказали объ этомъ съ цлью констатировать несомннно существующее различіе между «россійскими» и сибиряками. Да и странно было бы, если бы эти два класса крестьянъ, проживъ почти въ полномъ разъединеніи нсколько сотъ лтъ, сохранили одинаковый типъ. Находясь подъ вліяніемъ различныхъ условій, они въ своемъ развитіи пошли по различнымъ дорогамъ, образовавъ два различные типа людей.
Но отклонились отъ общаго типа не сибиряки, а русскіе, или, по крайней мр, сибиряки мене, нежели русскіе, подверглись измненію. Поселившись въ Сибири, они долгое время жили отдленными отъ всего міра; ихъ сношенія съ русскимъ міромъ были случайны; они помнили все, что принесли съ собой изъ Руси, но ничего новаго не могли прибавлять. Тамъ, гд масса инородцевъ была плотная, они много переняли отъ дикарей, но тамъ, гд туземное населеніе не было многочисленно и не охватывало кольцомъ русское населеніе, послднее не подвергалось вліянію даже и со стороны дикарей.
Именно такъ дло стояло въ описываемой стран. Киргизы, съ которыми долго пришлось бороться крестьянамъ, не могли оказать замтнаго вліянія на нихъ; крестьяне перенимали отъ своихъ дикихъ враговъ нкоторыя вещи, напр., одежду, утварь и прочее, въ чемъ видли пользу, но не скрещивались съ ними, не ассимилировались.
Такимъ образомъ, сохранивъ въ неизмнной цлости русскій типъ, вынесенный ими изъ прежней родины, они въ то же время не подверглись вліянію и со стороны туземныхъ обитателей новой родины. И если бы кто вздумалъ искать чистый русскій типъ Московскаго періода нашей исторіи, то наиболе чистый онъ нашелъ бы, вроятно, въ южной половин Тобольской губерніи, среди Ишимской степи.