По истечении срока годности — забыть
Шрифт:
Чужих мыслей было много.
– Здание не успевают тушить. Людей здесь осталось ещё много, - сообщил ей Старк, выдёргивая из раздумий.
– На седьмом этаже старушка в самой дальней комнате. Дверь заблокировало, и она не может выбраться. Она постоянно думает о своём муже, который умер три года назад, - хрипло сообщила Ванда. Она стянула с себя куртку и прикрыла ею лицо, стараясь не делать глубоких вдохов.
– Оставайся здесь и сообщай мне, кто где находится, - приказал ей Тони, когда девушка отыскала в кармане наушник.
– Я не останусь!
– Тебя либо завалит, либо ты надышишься угарным
– Я не уйду.
– Мёртвая ты здесь никому не поможешь.
– Ты тоже никому не поможешь, если будешь ошиваться тут. Иди на седьмой этаж!
– Ты упрямая!
– Ты тоже!
Тони издал звук, похожий на рычание, и взлетел, оставляя девушку одну. Она тут же метнулась вверх по лестнице, стараясь двигаться быстрее и как можно аккуратнее.
– Старушка спасена, - сообщил ей Старк через пару минут, пока Ванда пыталась выбить заклинившую дверь и отыскать в захламлённой квартире маленькую испуганную девочку, мысли которой были назойливые, страшные, гвоздями проникавшие в голову.
Ей удалось найти её под уже горящей кроватью, вытащить за руку и, разбив стекло, опустить девочку на землю в ярко-красном шаре, сотворенном из магии.
– Помоги спасателям на девятом этаже, у них завал, - еле прошептала Ванда, кашляя и стирая пот с раскрасневшегося лица. Было так жарко, что, казалось, она горит изнутри.
Она едва добрела до выхода из квартиры и тяжело вздохнула, когда поняла, что по лестнице ей подняться не удастся: она обвалилась посередине. Завязав на затылке рукава куртки, Ванда встряхнула руки и взлетела, стараясь опуститься на горящий пол как можно тише. Чем выше она поднималась, тем громче становились голоса в голове и тем хуже становилось ей самой. Дико хотелось пить. Собаки, младенцы в колыбелях, испуганные женщины, которых она выводила из горящих комнат слились у неё перед глазами в один образ. Когда спасатель, которому она передала до изнеможения плачущего трехлетнего мальчика, хотел было вытащить из окна и её, Ванда поняла, что у неё просто не хватит сил залезть на подоконник.
– Я на двенадцатом этаже. Тут два тела, уже мёртвые, но я вытащил их и положил на землю. Поднимаюсь на тринадцатый этаж. Выше спасателей уже нет, они не могут сюда добраться. А ты где? Ванда?
Голос Старка доносился до неё будто через вату. Ей хотелось дышать, глотнуть свежего воздуха, раствориться в нём. Девушка опустилась на четвереньки, потому что у пола было не так жарко.
– На девятом. Наверное. Я не помню. На тринадцатом никого нет. На четырнадцатом только две канарейки. На пятнадцатом… - Ванда закашлялась, чувствуя, что не может вздохнуть.
– Я иду к тебе…
– Нет. На пятнадцатом целая семья. Они стоят на балконе, но спасатели не могу до них добраться. У них полностью обвалился потолок.
– Уходи отсюда, слышишь? Можешь спуститься до восьмого? Там ещё остались пожарные. Иди к ним. Ванда?
Кажется, на несколько секунд она потеряла сознание. Ей внезапно так захотелось сейчас оказаться в броне Старка, там внутри наверно прохладно, есть чем дышать, да и передвигаться легче. Девушка с трудом поднялась на ноги, в темно-красном мареве огня она взглянула на свои руки, черные от копоти, и постаралась как можно быстрее добраться до лестницы.
Голова трещала
– Ванда? Ты уже спустилась? Ванда?
– Нет ещё.
– О чём ты думаешь? Спускайся немедленно. Мне самому уже тяжело дышать. Я на шестнадцатом, тут никого. Спасатели говорят, выше уже никого нет.
– Двадцатый…
– Что?
Ванда с третьего раза выбила входную дверь, от бессилия сползая вдоль стены. Казалось, она варится заживо.
– На двадцатом кто-то есть.
– Ладно, я проверю, а ты спускайся, слышишь?
Девушка поползла, понимая, что не сможет встать. Она ползла медленно, буквально скребя пальцами по полу.
– Эй, здесь кто-нибудь есть?
Ответом ей было треск горящей мебели.
– Ванда! Если ты меня слышишь, подай хоть какие-то признаки жизни!
– Со мной всё нормально.
Она доползла до середины коридора и остановилась, заметив на полу мужчину. Она уже не слышала его мыслей, но Ванда всё равно заставила себя доползти до него и коснуться руки.
– На двадцатом труп.
Какие жестокие слова он произносит, бесстрастно подумалось Ванде, которая поняла, что и перед ней тоже уже труп.
– Я вытащу тело и вернусь за тобой, слышишь?
Раздался очередной треск, что-то рухнуло у неё за спиной, лопнуло стекло, осыпав осколками её голову.
– Здание рушится. Конструкция не выдержала. Ванда, мать твою, отзовись, ты меня слышишь?
Она слышала, но сил что-то сказать в ответ не было. Как глупо, пронеслось у неё в голове, она сама сюда прибежала, ведь знала, что в таком пожаре она либо покалечится, либо умрёт. Героизм, да и только.
Что-то взорвалось, и ей показалось, что это произошло у неё прямо над головой, наверное, трубы, пол внезапно накренился, и Ванда стала сползать вбок, отчаянно пытаясь зацепиться за что-нибудь.
– Ты где? Ванда?
В его голосе слышался страх, но девушке вдруг стало смешно.
– Здание рушится, - бесцветно прокомментировала Ванда, когда её швырнуло об стену.
– Прыгай.
– Что ты сказал?
– Прыгай из окна. Я поймаю.
– Ты с ума сошёл? Я же так разобьюсь! – от идеи Старка ей стало немного не по себе, зато она довольно быстро пришла в себя.
– Прыгай, иначе угоришь.
– Ты меня не поймаешь.
– Поймаю. Я обещаю тебе.
– Нет. Я… Я не могу.
– Прыгай, здание складывается как карточный домик, людей срочно эвакуируют со двора. Ванда, прыгай, я поймаю тебя. Хватит сомневаться.
Стены задрожали, огонь добрался уже до её ног, и Ванда не понимала, а горят ли её кеды, или это просто ей кажется. Она будто была в бане, раз тысячу натопленной жарким летом. Девушка подняла голову, заметив окно, и встряхнула руками, заставляя пламя отступить хотя бы сантиметров на десять. Она с трудом встала, удивляясь тому, откуда она взяла в себе столько сил. Как она дошла до подоконника, как стекло взорвалось осколками, покрывшись алыми искрами, она помнила смутно. Но то, как она вывалилась из окна, словно тряпичная кукла, и сообщила об этом Старку, она запомнила.