По льду
Шрифт:
Коля притянул Аню к себе и коснулся изгиба ее губ, погружаясь в опьяняющий поцелуй. Не мог не согласиться с ней. Не мог не поблагодарить ее за то, что так внимательна к нему, к его словам, к его увлечениям. Ко всему.
— Сергей Петрович тоже будет в форме, — отстранившись, сообщила Аня.
— Ты шутишь?
— Нисколько.
Костенко на самом деле не шутила, потому что в дверях вырос Сергей Петрович в форме и поторопил Литвинова. Коля мотнул головой и выбежал за сумкой в машину. Кое-кто из команды уже вышел на улицу и пинал коньками снег,
Фотосессия выдалась довольно-таки веселой. Парни во главе с тренером были охвачены задором. Они корчили лица, дурачились со снегом, ставили друг другу рожки, громко хохотали и трепали близ стоящих игроков по волосам. В такие моменты Аня забывала, что они профессиональные хоккеисты КХЛ. Возраст в такие мгновения не имел значения. Парни, которые шли в нападение на льду, сохраняя суровое выражение лица и максимальную концентрацию, были в облике беззаботных подростков. Костенко управляла парнями в кадре и едва успевала щелкать на кнопку. Снимки творились за снимком. Один раз даже пострадала она сама, когда Федя осыпал ее снегом.
— Эй, только не трогайте фотоаппарат и меня, — скомандовала Аня. — Еще успеем заняться ребячеством!
Но было уже поздно: «Лисы» подхватили лейтмотив Любимова и стали валить друг друга в снег. Костенко даже удивилась, как можно бегать на коньках, но потом сообразила, что на лезвии стоит защита. Она пыталась ретироваться в дом, но снежный ком полетел в ее сторону. Аня попробовала увернуться, спрятав фотоаппарат под теплую жилетку, как поскользнулась и упала навзничь. Тот, кто отважился прикрыть ее от удара, тоже полетел вниз.
Распахнув веки, Костенко увидела перед собой нависшего Колю. Его руки упирались в снег, мускулы тела напряглись. Лицо обдавало жаром от плотской близости. Аня облизнула пересохшие губы и поняла, что это было фатальной ошибкой. Теперь Николай смотрел на приоткрытые уста. В глазах томилось желание поцеловать ее.
— Так странно, — спонтанно сказала она, чтобы отвлечь его от прилюдного поцелуя. Часть команды уже ушла переодеваться, а часть наблюдала за ними.
— Что именно кажется тебе странным?
— Ты родился в январе, но совсем не похож на этот студеный месяц.
Николай улыбнулся. В такой момент, когда их тела соприкасались через плотную ткань одежды, губы находились в нескольких милиметрах, а сердце издавало кульбиты, она завела поразительную беседу о месяце его рождения. Коля провел по русым волосам, наполовину спрятанным под шапкой, и поинтересовался:
— И с каким же месяцем я у тебя ассоциируюсь?
— С мартом. В эту пору все оживает и возвращается к жизни. Ты не холодный и не отчужденный, как январь. Так может показаться только в первые минуты. Ты как зацветающий подснежник, как первое дыхание.
Коля сглотнул. Такое сравнение взбудоражило внутренности и сбило дыхание. Эта
— Открыть тебе тайну? — Николай опустился на предплечье, провел большим пальцем по скуле и плавно перешел на оголенный участок шеи.
Аня, затаив дыхание, кивнула.
— Ты делаешь меня таким. Ты моя слабость. И я не стыжусь этого.
Костенко знала это, но не прочь была услышать это наяву. Слова Коли ласкали девичьи уши. Пришло осознание полного счастья, потому что парень, так нежданно-негаданно свалившийся на ее голову, признался ей в чувствах. Снова.
— Здесь очень прекрасный воздух, — улыбнулась она.
— И чем здесь пахнет?
— Здесь витает аромат любви.
Едва Николай поцеловал ее, как за спиной кто-то прокашлялся. Литвинов отпрянул, упав сначала на спину, а затем присев. Над ними возвышался Федя. Мечущий взор выражал его недовольство, которое тот даже и не пытался скрыть хотя бы сегодня. В руках он держал металлическую решетку и набор шампуров.
— Пора готовить мясо. Уже вечереет.
Коля ждал, пока Федя уйдет. Однако Любимов и не собирался оставлять их наедине. Он словно врос в снег. Осознав, что тот не отстанет, Николай поднялся и протянул Ане руку. Костенко, поправив съехавшую шапку, вложила ладонь в мужскую руку и поравнялась с его плечами.
— Я переоденусь и помогу, — сказал Литвинов и удалился.
Вскоре был распален мангал. Языки пламени метались из стороны в сторону из-за разразившегося студеного ветра. Снег уже не сыпал. Солнце зашло за горизонт, уступив место вечерним сумеркам. Небо окрасилось в малиново-оранжевое полотно, предвещая на ночь сильный мороз. Пока парни готовили мясо, Аня сделала пару снимков заката, а затем скрылась в доме, чтобы сделать овощную нарезку. Там же настраивали звуковую аппаратуру и включали светодиодные ленты «Лисы».
— Я вижу, как она счастлива с тобой, — нарушил тишину Федя. Кроме него и Коли никого рядом не было. — Поэтому наш разговор тем днем должен остаться в тайне.
— Я и не планировал ничего рассказывать. Так же, как и не думал запрещать вам общаться, — Николай перевернул решетку и помахал картонкой, чтобы распределить пар.
— Скажи только одно, и я, возможно, перестану смотреть на тебя с презрением.
Коля с интересом уставился на Федю.
— У тебя серьезные намерения насчет нее? — спросил Любимов.
— Ты к чему ведешь? — прилетел встречный вопрос.
— Я знаю, что эти три месяца были непростыми для вас. Между вами были легкое недоверие и временами проскакивал холод. Я даже подумал, что вы отдалитесь и расстанетесь. Но вижу химию между вами, — признался Федя.
— Тебе незачем бояться, что я причиню Ане боль. Мои намерения я обозначил давно. Не планирую сдавать назад, — на самом деле Коля хотел сказать, что не даст ему шанса на завоевание ее сердца, но смягчился, чтобы не распаливать конфликт. Уж слишком хорошее настроение.