По лезвию грани

Эндрюс Илона

Шарлотта моргнула. Танец «Риога» был старой традицией. Зал освобождали под танец, и одна пара… один из партнеров которых был королевской крови, но не был правящим монархом, танцевали в одиночестве. Это было официальное начало бала и привилегия, за которую большинство женщин здесь убило бы в буквальном смысле слова.

— Похоже, я буду танцевать «Риогу», — сказала она.

— Поздравляю. — Себастьян склонил голову. — Какая честь.

Прежде чем он выпрямился, Софи снова что-то прошептала. Что она пытается сказать?

— Уступите

дорогу Великому тану! — рявкнул глашатай.

Шарлотта присела в реверансе. Как один, дворяне вокруг нее поклонились.

Из дверей высыпала процессия, возглавляемая Великим таном, огромным, как медведь, человеком с гривой совершенно седых волос. Маркиза Луизианы, его будущая супруга, которая шла рядом с ним, казалась крошечной по сравнению с ним. Она была всего на пять лет моложе, но двигалась с грацией гораздо более молодой женщины. Ее мерцающее платье бледно-кремового цвета, искрилось крошечными огоньками, словно усыпанное звездами.

За ними бок о бок шагали ближайшие члены обеих семей. Шарлотта заметила Бреннана прямо за спиной Великого тана. Он выглядел просто великолепно в облегающем камзоле, чей красный оттенок был таким темным, что казался почти черным. Чертов ублюдок.

Процессия пронеслась мимо собравшихся. Великий тан подвел маркизу к двум троноподобным креслам. Она села.

Женщины в зале встали, Шарлотта вместе с ними. Великий тан занял свое место, и мужчины тоже поднялись.

Бреннан шагнул вперед.

— Пора, миледи, — сказала женщина, доставившая приглашение.

Софи улыбалась. В ее улыбке было что-то глубоко тревожащее.

В круге Бреннан кивнул Шарлотте.

— Миледи, пора, — снова подсказала женщина.

Губы Софи снова зашевелились.

Паук.

Себастьян был Пауком. Мать Рассвета. Я оставляю Софи стоять рядом с Пауком.

Первые ноты «Риоги» плыли по ветру. Шарлотта не успевала остановиться. Все, что она могла сделать, это шагнуть вперед.

* * *

РИЧАРД сделал вид, что ему скучно. Рядом с ним Рене о чем-то болтал с Лораме и леди Карин, кузиной Рене. Скоро начнутся танцы.

Он не разговаривал с Шарлоттой девять дней. Девять дней без контакта. Птицы Джорджа не в счет. Девять дней размышлений и сна в одиночестве, только он и его мысли, и его мысли стали довольно мрачными. Он хотел увидеть ее. Он хотел сказать ей, что любит ее, и услышать, что она любит его в ответ. В тот момент, когда его рот не нуждался в светской беседе, мысли о ней вторгались в его сознание. Он представлял себе жизнь с ней. Он представлял себе жизнь без нее. Возможно, он сходит с ума.

Бреннан вышел на открытое пространство террасы.

Ричард едва сдерживался, чтобы не заскрежетать зубами. Находиться в присутствии Бреннана становилось все труднее и труднее,

и из-за того, что он ненавидел этого человека, и из-за того, что удачливость Бреннана заставляла сосредоточиться на своих собственных недостатках. Человек, которому были даны буквально все преимущества в жизни, в то время как ему самому не было дано ни одного, использовал все свои ресурсы и таланты, чтобы извлечь выгоду из страданий других. Он не мог дождаться, когда выведет Бреннана на чистую воду.

— Полагаю, Роберт жертвенный агнец на алтаре «Риоги», — съязвил Рене.

— Интересно, кто его партнерша, — сказал Лораме.

— Анжелия? — предложила леди Карин.

— Она хочет. — Лораме рассмеялся.

Заиграла музыка.

— Надеюсь, что его не подставят, — сказал Рене с притворным беспокойством.

Толпа расступилась, и вышла Шарлотта.

Мир резко остановился. Платье вспыхивало вокруг нее при каждом шаге, прозрачные слои сине-зеленой ткани, тонкие, как паутинка, то подчеркивали очертания ее тела, то скрывали их. Она не шла, она скользила.

— Божественна. Кто она? — откуда-то издалека спросил Лораме.

— Леди де Ней эль-те Рен, — сказал Рене. — Изысканна, разве нет? И такое имя.

— О нет, — сказала леди Карин. — Она, должно быть, не ожидала, что ее пригласят на танец. У нее слишком высокие каблуки.

Память подсказывала ему, что Шарлотта не могла быть такой же высокой, как Бреннан во время «Риоги»: он был мужчиной и королевской крови. Это было бы серьезным промахом. Большинство людей, наблюдавших за ней, знали это. Она тоже должна была знать.

Не сбавляя шага, Шарлотта сбросила туфли. Она не замедлила шаг, не подала виду, что сделала. Она просто продолжала скользить вперед, оставляя за собой две туфли на высоких каблуках. Софи подхватила их и растворилась в толпе.

Леди Карин ахнула. Кто-то слева хлопнул в ладоши, потом кто-то справа, и Шарлотта присела перед Бреннаном в реверансе под одобрительные аплодисменты.

Бреннан поклонился, протягивая ей руку. Она положила руку ему на ладонь.

Острая боль пронзила Ричарда между ребер с левой стороны. Внезапно воздух стал вязким. Он с трудом дышал.

Бреннан выпрямился во весь рост и обнял Шарлотту, касаясь ее спины.

Он прикасался к ней.

Музыка перешла в быстрый ритм, и они оба закружились в танце, платье Шарлотты струилось вокруг Бреннана, как потоки воды вокруг скалы.

Его руки были на ней. Его пальцы касались ее кожи. Она прикасалась к нему. Ее рука покоилась в его руке. Она улыбалась. Она выглядела так, словно ей это нравилось. Она посмотрела на Бреннана, и ее лицо засияло от восхищения.

Ледяная волна прокатилась по коже Ричарда и испарилась, сгорая от всепоглощающего гнева. Он смотрел, как Шарлотта и Бреннан кружатся в танце, не в силах ничего с этим поделать.