По лезвию жизни
Шрифт:
Встряхнув головой, Юля отбросила воспоминания и взялась за расчёску. Уж что-что, а волосы всегда были ее гордостью: длинные, густые, каштановые, с чудесным медово-золотистым оттенком, они струились по спине мягкими волнами, красиво обрамляя довольно милое лицо. Нет, красавицей она себя не считала, но большие серые глаза, прямой носик и нежные пухлые губы были по-своему очаровательны и привлекали немало взглядов противоположного пола. Вот только ее взор почему-то остановился на самом неудачном варианте.
А что сделаешь, если с первой же встречи коленки подгибались, а воздух забывал наполнять легкие? Ни-че-го… Вот и оставались
«К черту!» – она отбросила расчёску и огладила длинный сарафан из тонкого, золотистого трикотажа, расправляя мельчайшие складочки. – «Вот возьму и прекращу все одним махом!.. Эх…ты сама– то в это веришь?» – она покачала головой своему отражению. – «Не смогу», – даже в мыслях это был почти беззвучный шепот.
А в дверь уже звонили…
Ладошки моментально вспотели, и Юля вытерла их, торопливо схватив салфетку со столика. Скомкав влажную бумагу и закинув ее подальше с глаз, она поспешила к двери. На пороге с бутылкой красного вина стоял Андрей. На мгновение Юлька снова залюбовалась высокой, по-спортивному подтянутой фигурой, скульптурно-красивым лицом и ярко-зелеными глазами, с ленивой насмешкой глядящими из-под густой черной челки.
– Впустишь? – окликнул он задумавшуюся Юлю.
– Да, извини… Проходи, –, слегка покраснев от неловкости, очнулась хозяйка.
– Помню, у тебя с завтрашнего дня отпуск? – проходя в маленькую, но уютную кухню, которую он почти полностью занял своей особой, и ставя бутылку на стол, уточнил мужчина.
– Можно считать, что он уже начался, – она улыбнулась.
– Значит, устроим себе маленький праздник. Сегодня я останусь у тебя.
Мгновенная вспышка счастья затопила Юлькино сердце, смывая недавние сомнения.
– А как же жена? Разве не станет тебя искать? – боясь, что он передумает, Юля закусила губу.
– Нет, Оксана уехала к родителям, так что ближайшую неделю я свободен как птица, – сильные руки легко ввернули штопор в упрямую пробку. – Не выгонишь?
– Ты же знаешь, что нет, – теряясь в глазах Андрея, счастливо улыбнулась Юлька, доставая недавно купленные бокалы.
Густая вишневая жидкость, играя сочными оттенками, разбилась о стеклянные стенки. Наполнив бокалы наполовину, он протянул один из них Юле:
– Твое любимое.
– Шираз?! Где ты его достал?
– Места знать надо, – он вел себя так, что это не укладывалось в привычные рамки его поведения, и девушка просто терялась. – Да не заморачивайся, пей лучше.
– Я ждала тебя, – смутившись как неопытная школьница, она взяла Андрея за руку и повела в спальню, где давно уже истекали восковыми слезами толстые свечи.
– Ух ты! У нас романтический вечер? – его бровь удивленно выгнулась.
– Я три года не была в отпуске, хотелось как-то отметить это редкое событие.
– Значит, вино пришлось кстати.
– А я шампанское купила…
– Пусть остается. – Андрей подождал, пока Юля сделает глоток и забрал у нее бокал, – иди ко мне.
Поставив оба – и свой, и ее – на столик, он уверенно притянул к себе мгновенно ослабевшую девушку. Сердце Юли пустилось вскачь… как было всегда, когда его руки властно хозяйничали на ее теле. Зарывшись пальцами в тяжелый шелк распущенных волос, Андрей резким движением запрокинул Юлькину голову, открывая взору изящную
Нетерпеливо выгнувшись навстречу ненасытным рукам, сминающим чувствительную грудь, она закрыла глаза, зная, что секунду спустя жаркие губы сомкнутся вокруг болезненно ноющего соска, покусывая его до тех пор, пока он не превратится в маленькую коралловую жемчужину. Но даже будучи готова к этому, она вздрогнула от острого наслаждения, раскаленной стрелой пронзившего лоно. Комната вновь наполнилась стонами и тяжелым, прерывистым дыханием, такими привычными для ее стен…
Андрей отдавал, но отдавал так, что не оставалось ни малейших сомнений, кто из них двоих был главным в этой бесконечной игре. Его ласки становились все неистовей, пока она не взмолилась:
– Пожалуйста…
– Скажи мне… – он покрывал легкими поцелуями нежную кожу живота, заставляя Юльку вздрагивать от каждого прикосновения. Медленно обведя кончиком языка вокруг впадинки пупка, Андрей подул. Словно удар тока пробежал по оголенным нервам, заставляя ее выгибаться, впиваясь пальцами в скомканную простыню.
–Пожалуйста… – почти всхлипывая от пронзившего желания, взмолилась девушка.
– Скажи мне… я хочу слышать.
– Возьми меня, – беззвучно прошептала Юля одними губами, зажмуриваясь от ядовитой смеси стыда и влечения.
Зная, что не добьется от нее большего, Андрей освободился от последней преграды, рывком разорвав тонкое кружево трусиков, и властно раздвинул стройные бедра. Освобожденная из плена ткани плоть прижалась к ее лону, дразня и лишая последних крох рассудка.
– Посмотри на меня, – ее затуманенные страстью глаза послушно распахнулись.
Мучительно медленно, сдерживаясь, чтобы не вонзиться в податливое нутро, он вошел в нее до самого конца, не отрывая взгляда от серых, потемневших от желания глаз. Не владея собой, Юлька нетерпеливо подалась навстречу, крепко стискивая бедра, и только тогда он дал себе волю, яростно, жадно, на грани насилия врезаясь в ее тело…
…Обрывая хриплое дыхание, их крошечный мир взорвался ослепительным фейерверком. Содрогаясь в сладостных конвульсиях, он тяжело упал на нее, прижимаясь губами к влажной шее.
– Я люблю тебя, – беззвучный шепот выдохом ударил в чуть солоноватый от пота висок, оставшись незамеченным погруженным в себя любовником.
Отдышавшись, Андрей откатился в сторону и, ничуть не стесняясь своей наготы, сел на постели. Залпом осушив свой бокал, он вновь наполнил его густо-красным с легким фиолетовым отливом напитком и, долив заодно во второй бокал, протянул его девушке. Закутавшись в тонкую простыню, Юлька оперлась на подушки и взяла предложенный фужер.