По любви
Шрифт:
С Ниной все по-другому. Мы с ней по всем параметрам совпадаем. И в постели тоже, что особенно удивительно, потому что наш опыт даже близко несоизмерим.
Покрываю мелкими поцелуями кожу. А по ней мурашки. Приятно? Да. Но и замерзла ведь! Тащу за руку в воду. Усаживаю к себе спиной. Нина тихонько вздыхает, ощущая мой впечатляющий стояк. Ерзает.
– Не провоцируй, – смеюсь ей в волосы. – И так ведь выхватишь сейчас.
– Если ты хотел меня испугать, ничего не вышло, – заявляет самоуверенно.
– Да нет же. Я просто хочу растянуть.
– Меня?
Смеюсь чуть громче. Обеспокоенность в ее голосе списывает на нет попытки
– Тебя. Удовольствие. Этот вечер.
Наш год. Но этого я вслух не произношу. В этом месте лед слишком тонкий. Я и сам в себе не разобрался. Сделаю неверный шаг, и уйду с головой под воду, прихватив с собой Лунопопую. Зачем ей мои проблемы? Вика, вон, мозг выносит. Теща. Да и в бизнесе не все гладко. Еще не могу сообразить, что. Просто чувствую, как какое-то дерьмо назревает. И ладно если самого накроет, хотя и в этом хорошего мало. Но я не имею права рисковать ею. Может, зря вообще я эту историю с браком затеял?
– И чего ты опять напрягся?
– Я не напрягся.
– А мышцы просто так в камень! Дай…
Переворачивается. Начинает осторожно разминать мои бедра, икры. Спускается к ступням. Мнет пальцы. Проходится по своду стопы. Приятно нечеловечески.
– М-м-м, – мычу бессвязно.
– Тебе нужно себя беречь. Ты очень много работаешь, Ставрос. Учись отдыхать. Всех денег не заработаешь, все объекты под себя не подомнешь.
– Уж не конкуренты ли тебя ко мне подослали? – смеюсь.
– Да ну тебя! – бьет ладошкой в грудь. А я ее перехватываю и опускаю ниже.
– Ты про самую напряженную мышцу забыла.
Нина томно прикрывает глаза и послушно сжимает пальцы. Меня до костей пробирает. Подкидываю бедра. Сгребаю Нину опять. Усаживаю рядом. Так что и ей меня удобно ласкать, и мне ничего не мешает. Ее соски – моя отдельная любовь. Щиплю, тереблю, сжимаю. Нина рвано дышит. Ловлю ее вздохи, всхлипы, шепот… Искусанные губы. Толкаюсь языком в рот, а в кулак членом. Слизываю выступивший на висках пот. Мне в ней все приятно. Вкус взрывается на языке. Обхватываю бедро, отвожу ногу. И осторожно принимаюсь массировать пальцами налитые, пухлые, скользкие складочки. Нина напрягается, ловя свой кайф. Жадничая, сбивается с ритма. Но я не против. Едва ли не больше ее ласк меня заводит наблюдать за тем, как она от моих отлетает. Погружаю один палец внутрь. А там так тесно… Боже. Нина вскрикивает, невнятно что-то бормочет. Девочка моя голодная. Ну почему я тебя не разглядел раньше, а? Выпрямляется, неосознанно делая ощущения интенсивней. Оглядывается на меня через плечо. Целует, ерзает. Добавляю к указательному средний и, чтобы не орала, накрываю ладонью рот. Но она понимает это по-своему и, ни секунды не раздумывая, всасывает мои пальцы. Ауч. Перед глазами снопами искры. Сердце, срывая ритм, молотит просто на износ. Мы тут с ней уже совсем по-взрослому развлекаемся, а ведь Нина – там еще, считай, девочка. И надо бы притормозить. Но когда она начинает кончать, я забываю обо всем, что меня сдерживало. Резко толкаю ее к борту, жму на поясницу. Прикусив зубами мочку уха, шепчу:
– Если будет больно, тормози меня, ок?
Не знаю, слышит ли… Глаза абсолютно пустые, зрачки как у наркоманки. Толкаюсь. Поначалу мышцы совершенно не поддаются. Пот катится по спине и вискам. Капает с подбородка. Похрен обоим. Мы уже вообще где-то не здесь. Набираю темп. Нина то зажимается, то сама рвется в бой, насаживаясь с силой и хныча… Хочу, чтобы она кончила еще раз. Со мной внутри. Не
– Давай, сладкая… Порадуй меня. Ну же!
Взрывается ярко, с криком. В уши долбит пульс, ритм которого задают ее отчаянные сокращения. Выхожу, выплескиваюсь на спину. А хочется внутрь. Чтобы она насухо меня выжала.
– Ставрос…
На щеках слезы. Я знаю. Все знаю. Сам потрясен.
– Что? – целую слезки, прижимаю нежно к себе. Тела вибрируют, нас капец как колбасит.
– Я не знала, что это может быть так хорошо!
Я тоже не знал. Моя жена на многое мне глаза открыла за эту зиму. Я теперь даже не уверен, что в принципе до нее жил. Это любовь? Когда без нее и пять минут много? Когда я только и думаю, как к ней вернуться, отлучаясь порой по работе на целый день. Или если это ей за каким-то чертом нужно в парикмахерскую или на маникюр. Потому что остальное свободное время мы проводим исключительно вместе.
– Опять там два часа сидеть будешь! – хожу, капаю на нервы. Нет, я, конечно, стараюсь держать себя в руках, чтобы она не чувствовала себя птицей в клетке, но, кажется, Лунопопая что-то подозревает. Не зря же улыбку прячет, явно опасаясь меня задеть.
– Вообще-то я для тебя стараюсь, мужчина!
– Для меня не надо! Мне ты и так нравишься.
– А со свежими кончиками я тебе буду нравиться еще больше. Правда-правда.
Все-таки смеется. Ладно. Я помешался на ней. Мой контроль фриковат. Надо что-то с этим делать, потому как моя паранойя никуда не годится. И то, что я не могу с ней совладать, накручивает лишь сильнее. Наконец ощутив, каково это – быть счастливым, я до холодного пота боюсь, что у этого счастья есть какой-то конечный срок. Уж не знаю, связано ли как-то с этим ощущением дерьмо, творящееся в делах.
– Ладно. Только будь осторожна на дороге.
– Боишься за свой подарок? – Нина игриво шевелит бровями, намекая на Мерседес, который я подарил ей на день влюбленных. От подарка она, кстати, отпиралась до последнего. Пришлось продавливать. Объяснять, что моей жене ездить на Рафике не пристало. В общем, кое-как уломал, дав гарантию, что заберу Мерс, когда наш год закончится. Эта дурочка как будто и впрямь не понимает, что ни через год, ни через пять, ни через десять развода ей не видать.
– Я за тебя боюсь, – притягиваю жену за лацканы пиджака и целую в губы.
– Да что мне будет? У меня при себе подушки безопасности, – указывает на грудь. Делаю вид, что ее шутка удалась. И опять целую.
– Кхе-кхе…
– Никит? Заходи. Мы уже закончили, – краснеет Нина. Азаров, который составлял наш брачный контракт, конечно, малехо охреневает от наших отношений, но все же никак их не комментирует. Вот и правильно.
Провожаю жену до двери. Сам возвращаюсь за стол.
– Ты по делу или так?
– Я с новостями. Хреновыми.
– Что так?
– Бадоева снимают. Слухи ходили не зря.
– Да я это еще месяц назад понял. Когда крупные тендеры мимо нас пошли.
– Угу. Он нам теперь не помощник. Расклад в регионе серьезно меняется. Хорошего мало. Степанов подгребает под себя все.
– Да сколько их было, которые хотели все под себя подгрести? На моей памяти только десятки желающих.
– Таких беспринципных не помню.
– Это ты сейчас о чем?
– Знающие люди говорят, что он не чурается криминала. Его чего из столицы поперли? Поэтому. Он все с наскока хочет, вы же видите. Методами грязными не брезгует.