По моему хотению

Малеёнок Светлана

— А что будет, если этого не сделать?

— Как что!? — удивилась трубка моей непонятливости. — Злоумышленник возьмет на вас огромный кредит! А выплачивать вам придется! — пригрозил он в конце.

— Ну что ж. Знать, судьба такая! — грустно произнесла я.

Трубка нервно икнула в ответ, но я уже сбросила звонок.

Не глядя продавцу в лицо, так как было элементарно стыдно, я промямлила:

— Мужа сестры арестовали за неуплату налогов его компанией. И теперь ему грозит штраф в полтора миллиона! Так что поездка отменяется, увы! Извините, что так получилось! —

последнюю фразу я сказала вполне искренне. А затем, также не глядя на продавщицу, выскользнула из бутика.

А впредь я решила, что теперь буду присматривать вещи только в крупных магазинах с самообслуживанием, где никому ни до кого нет дела! Ну или выбирать модели будущих обновок по каталогам интернет-магазинов! Что, пожалуй, даже еще лучше!

Зайдя за угол, я все же обернулась. Продавец стояла все в той же печальной позе, понурив голову. И тогда я от души пожелала ей богатого оптового покупателя! Не успела я сделать и шага, как в бутик вихрем ворвался мужчина кавказской наружности. Мельком оглядел манекенов и бросил продавцу:

— Мэнэ нада сорок шейстой размэр!

— Что именно? — отмерла девушка.

— Всо! Всо давай! Всо что ест давай, сорок шейстой размэр!

Продавец бросилась собирать первый и, скорее всего, последний суперзаказ в своей жизни. А я, вспомнив несчастное выражение лица насильно мной высаженного из автобуса мужчины, пожелала, чтобы этот мужчина не пожалел о сделанной им скоропалительной оптовой покупке.

Почувствовав себя совершенно уставшей, я заглянула только в один обувной бутик и сделала всего несколько фото приглянувшихся мне туфель и босоножек, даже не став их примерять. Удивленно на меня посмотревшей продавщице я пояснила, что деревенская родственница попросила показать, какую сейчас обувь в городе носят. Не дожидаясь ее реакции, я вышла.

Уже на улице я увидела выбегающего из гипермаркета обвешанного пакетами оптового покупателя и подумала, что сегодня одна женщина в этом городе получит невиданной щедрости подарок! Представив ее реакцию, я улыбнулась и бодро потопала домой. Впереди меня ждало новое испытание — наколдовывание продуктов.

Глава 7. Возвращение блудной кровати или таинственный незнакомец

Со вздохом удовлетворения я откинулась на спинку стула. Наелась так наелась! Похлопав себя рукой по животу, обвела взглядом кулинарное безобразие и икнула.

Стрессовая примерка в гипермаркете вылилась для меня в праздник обжираловки. А если учесть, что в моем холодильнике и мыши повеситься было бы не на чем, пришлось заняться готовкой. Волшебство волшебством, но кто знает, как у них там все готовится? Лучше я сама. Так мне привычней и спокойней, да и думается во время работы легче.

Уже по знакомой схеме наколдовала себе овощей для борща, кусок свинины, яйца, молоко, спагетти и так далее по списку, что обычно лежит в каждом уважающем себя холодильнике.

Ткнув в мясо пальцем и понюхав его, решила рискнуть. Если уж все остальные продукты появлялись именно такие, какие заказывались, буду надеяться, что и мясо именно свинина, а не что-то иное. Поставила

его варить и занялась овощами.

Маленький телевизор на холодильнике тихо вещал какие-то новости, в открытое окно вместе с теплым майским ветерком задувало привычный гомон детской площадки да тихий гул проезжающих позади нашего жилого комплекса машин. Привычные звуки и весенний ветерок расслабляли.

В состоянии приятной медитации я за три часа приготовила себе замечательный обед, и он же ужин. А именно: борщ, макароны по-флотски и кисель. Пообедав, я, как всегда, ощутила резкий прилив сил, словно только что заправленный горючим бульдозер. Особенность у меня такая, и, между прочим, очень даже полезная! После еды меня никогда в сон не клонит, а, наоборот, хочется кучу дел переделать, энергия в теле так и бурлит! Итак, планирование, наше всё! А по плану у меня со вчерашнего дня стояло посещение квартиры соседки с целью полива ее цветов.

Тут же не ко времени вспомнилась ее чудесная кровать, и настроение несколько подвяло. Вот блин! С ней еще что-то нужно делать. И ведь по частям не разберешь! Марта Георгиевна в любом случае вызовет этого своего участкового, как там его, Шелеста. А тот по камерам посмотрит, и тогда я точно попала! Быстро закинула посуду в мойку и пошла за ключами от квартиры соседки.

Прихожая встретила меня запахами краски и лака. Я поморщилась: как вообще можно постоянно нюхать эту отраву? И насколько знаю, растения тоже не очень хорошо на резкие запахи реагируют. Сразу прошла на кухню. Простенько, но уютно. Весь подоконник уставлен цветами, и там же в углу примостилась и лейка. Полив цветы, в плошках которых земля уже подсохла, я отправилась в комнату. Да уж, планировочка в этой стороне дома… Будто в пьяном угаре этот дом проектировали! Одни углы и закутки непонятного назначения.

Комната, в которую я зашла, больше походила на мастерскую реставратора. Да, впрочем, ею она и была. Марта Георгиевна, довольно предприимчивая женщина, проработавшая с окончания института и до своих сорока девяти лет учителем истории, в какой-то момент поняла, что жизнь прошла мимо. Работа в женском коллективе, ленивые и хамоватые ученики, проверка тетрадей, планирование уроков…

Долго не раздумывая, она уволилась из школы и полностью погрузилась в любимое дело, которое раньше являлось для нее чем-то вроде хобби. Это была реставрация небольшой мебели и шкатулок. Сначала она это делала в своем классе, так как дотации на новую мебель школа видела редко, да и те деньги уходили на евроремонт, дорогую мебель и технику кабинетов администрации школы.

Позже она уже не могла спокойно пройти мимо сиротливо стоящей у мусорки маленькой тумбочки времен СССР или табуретки и все тащила домой. После того как мебель обретала вторую жизнь, что-то она приносила в школу, что-то оставляла себе, а что-то и раздаривала.

— А что это ты разбрасываешься такой красотой? — как-то ей сказала наша соседка с первого этажа баба Нюра. — Это же твой труд! Ты попробуй продавать. Али у тебя зарплата большая? — хитро прищурила она глаз. — Добавь на мебель декукажу, и вообче, глаз будет неотвесть!