По моей могиле кто-то ходил

Дар Фредерик

– Сволочь! – закричал Паоло. – Ты перегибаешь палку! Мы тратим наши бабки, ломаем себе голову, рискуем шкурой, играем в Форт-Аламос со всей легавой сворой Гамбурга, а месье выдает нам в качестве благодарности: "Вы могли оставить меня там, где я был!"

После этого порыва он успокоился.

– Нужно реагировать, Франк! – заключил он.

– Реагировать! – повторил Франк, как будто впервые услышал это слово.

Он посмотрел по очереди на своих друзей, удивляясь, что они не

понимают его. Почему он разучился говорить на том же языке, что и они?

– Я хотел бы, чтобы вы поняли меня, – умоляюще произнес Франк. – Ведь вы устроили не побег, а эксгумацию. Побег устраивают изнутри: копают яму, из ложки вытачивают нож, режут простыни на полосы, а главное – думают! Это – самое главное! Сбежать – это особый глагол. Нельзя сбежать кого-то: сам должен сбежать. Ведь никто даже не предупредил меня. Я был зажат своими стенами, как покойник досками гроба. Я даже не знал, что кто-то ходил по моей могиле! А вы вдруг хотите оживить меня, причем так же быстро, как умирают от закупорки сосудов! Невозможно! Я ведь целые годы подыхал там!

Паоло утер крупную слезу со своих морщинистых щек.

– Вот видите, Лиза, – прошептал человечек. – Мы все предусмотрели, все, кроме его реакции.

* * *

Пожарным удалось завести якоря под фургон. Пронзительно завизжали лебедки, цепи напряглись, и из тины показалась темная туша автомобиля.

Комиссар следил за операцией, сунув руки в карманы, из перекошенного рта торчала вечная сигара.

Подошедший к нему полицейский в форме щелкнул каблуками.

– Должен сообщить вам кое-что, герр комиссар, – сказал он.

Комиссар с интересом посмотрел на него.

– В чем дело?

– В помещении склада находится группа мужчин и одна женщина.

– Ну и что? – заинтересованно спросил комиссар.

– Я задал им те же вопросы, что и остальным людям в этом районе...

– Ну и что?

– Все они утверждали, что ничего не видели, и я ушел, подумав, что все нормально. Только одна деталь зацепилась в моей памяти. Сначала я мысленно зафиксировал ее, не придав значения...

– Что за деталь?

– На одном из мужчин были форменные брюки.

– Морская форма?

– Нет, герр комиссар. Полицейская форма!

– Вы уверены?

– Более или менее, герр комиссар!

Комиссар посмотрел на поднимающийся из воды фургон.

– Немедленно оцепить этот склад, – приказал он. – Никого не выпускайте, но не входите туда, пока мы не осмотрим фургон.

Где-то на башне пробило половину восьмого. Полицейский посмотрел на часы.

– Колокол прозвонил на пять минут раньше, – сказал он.

* * *

В комнату ворвался Варнер.

– Есть! Корабль пристает к берегу.

– Не

так уж плохо! – вздохнул Фредди, пьянея от облегчения.

– Что он сказал? – спросил Паоло.

– Пришла наша посудина!

Варнер пустился в длинную тираду. Когда он закончил, Франк повернулся к Гесслеру.

– Что это значит?

– Он говорит, что поставил мешки на причал и вы должны спрятаться за ними, чтобы вас не заметили, пока не доставят ящик. Полицейских полным-полно.

– Пора двигаться, – решила Лиза, надевая плащ. – Пойдем, Франк!

Франк кивнул.

– Паоло и Фредди, идите первыми, мы пойдем за вами.

– Главное – не канительтесь! Идет? – обеспокоенно отозвался Паоло.

И он поднес два пальца к уху, как бы отдавая честь, но вышло похожим на пируэт.

– Я лично говорю вам "спасибо", Гесслер, – сказал он. – Хотя ваша физиономия мне не очень-то нравится, но все равно я благодарю вас.

И оба мужчины вышли через склад.

– Ну что, расстаемся, мэтр? – спросил беглец.

Гесслер кивнул.

– Расстаемся.

– Неприятный момент для вас, не так ли?

– Я сам готовил этот момент, – возразил Гесслер по-прежнему спокойно.

– Устраивая мне побег, вы знали, что потеряете Лизу...

– Знал.

Лиза испугалась, что на ее друга опять накатит приступ.

– Давай скорее! – взмолилась она.

– Подожди-ка, – бросил Франк, раздраженно отмахиваясь от нее.

– Корабль не будет вас ждать, – сказал Гесслер.

– Вы любили ее и тем не менее согласны потерять ее? – сыронизировал Франк. – Какое величие души!

– Кто вам сказал, что я теряю ее? – возразил Гесслер.

– Давай быстрее, Франк! – настойчиво сказала молодая женщина. – Корабль.

– Иду, – пообещал беглец. – Уже иду...

Он фамильярно взял Гесслера под руку.

– Только что я построил нечто вроде камеры, посадил вас в нее и сказал сам себе: "Если он сделает хоть один шаг, чтобы выйти, я убью его". Вы вышли, а я не выстрелил...

Он достал из кармана револьвер Фредди.

– Трудно убить человека, который любит ту же женщину, что и ты! Гораздо труднее, чем можно подумать.

Баум открыл ногой дверь, но не вошел. Стоя в дверях, руки в боки, он предупредил:

– Спускайтесь немедленно, остальные уже на борту, корабль сейчас отплывает.

Лиза вцепилась в руку Франка.

– Ты ведь не понял, что он сказал! Нужно торопиться! Скорее! Корабль...

Баум исчез, воздев руки к небесам, как бы показывая, что он отказывается что-либо понимать.

Франк навел револьвер на Гесслера.

– Я совершенно искренне считаю, что ваша смерть успокоит меня, Гесслер. Но мне не хватает мужества убить вас.