По обе стороны реки
Шрифт:
— За старосту! — возмущенно хмыкнула учительница. — Прямо как в оккупацию, при немцах… Лучше скажите, вы знакомы вот с этим? И как прикажете это понимать?
Она сунула едва ли не в нос Рыкову зажатый в руке небольшой газетный листок.
— Что понимать? — удивился Рыков. — Что вы там такое ужасное прочли?
— Именно, что ужасное!
С этими словами она повернулась к Алексею, стоявшему рядом и с улыбкой наблюдавшему эту сцену.
— Нас выселяют! Как в тридцатые годы при Сталине! И это в двадцать первом веке! Прямо, крепостничество, да и только!
— Постойте… — растерялся от такого напора Рыков. — Кто выселяет? Кого? Куда? И причем здесь Сталин! Крепостничество же при царизме было… Дайте-ка вашу газетенку!.. А, ну понятно… «Вести Приозерья»! И вы что, верите всему, что здесь
— Вот, — она ткнула пальцем в одну из заметок, — читайте!
— Так… «Деревня возрождается»… «Начавшееся не так давно восстановление дороги, некогда связывавшей деревню Щукино с районным и областным центрами, вызвало у наших читателей множество вопросов. С просьбой прояснить ситуацию мы обратились к Главе районной администрации Сергею Валентиновичу Бересневу. Предлагаем вашему вниманию интервью, взятое нашим внештатным корреспондентом Люсьеной Тукаловой у Главы нашего района»… — Рыков принялся, было, читать вслух обведенную красным карандашом заметку, но затем умолк.
По мере того, как он углублялся в текст, лицо его приобретало все более хмурое выражение. Наконец он дочитал до конца, на мгновение задумался, затем решительно сложил газету пополам и сунул в карман куртки. Правый уголок верхней губы Рыкова подрагивал, приоткрывая иногда крайние зубы, а по лицу бродила зловещая ухмылка, некогда так напугавшая первого встреченного им местного рыбака. Он обернулся к ожидавшей его ответа «учительнице» и, продолжая все так же ухмыляться, жестко обрезал:
— Все, уважаемая Антонина Николаевна, обсуждения не будет! Спасибо, что проинформировали, но… Возвращайтесь сейчас домой и ни о чем больше не переживайте! Никто вас никуда не выселит и не переселит! Уж это-то я вам точно обещаю!
Оробев при виде происшедших с Рыковым перемен, старушка — теперь ее преклонный возраст стал вдруг очевидно заметен — согласно кивнула головой и торопливо засеменила назад к своему дому, а Рыков развернулся и решительно зашагал вниз, к реке. Алексей проводил женщину взглядом и поспешил вдогонку за другом. Догнав Рыкова он некоторое время молча шел рядом. И лишь пройдя порядочное расстояние, бросил на него косой взгляд и с деланным равнодушием поинтересовался:
— А чего это она тебя Рыковым назвала? Ты что, фамилию сменил?
— Рыковым? — растерялся от неожиданного вопроса Леонид. — А, это! Ну, да… типа того… сменил.
— Так ты что, в бегах? — уже не скрываясь, уточнил Алексей. — Если не хочешь, можешь не говорить! Просто, я подумал…
Он помолчал еще немного и, наконец, решился:
— Так ты что — разобрался с этими? Ну, которые твою семью… Ты только не думай, я вовсе не собираюсь осуждать тебя или, тем более, читать мораль!
От удивления Рыков даже остановился.
— Так, ты решил, что я их грохнул, да?! А после, значит, смылся сюда, в вашу глухомань?! Ну, ты меня уморил, старик!..
Рыков от души расхохотался во весь голос. Алексей, чувствуя, как спадает невольно возникшее напряжение, тоже улыбнулся и, смущаясь, с вызовом ответил:
— Ну, решил! А что? Ты считаешь, что это было бы чем-то «из ряда вон»? Нормальный поступок нормального мужика!
— Ладно, кончай нести этот бред! — уже совсем благодушным тоном прервал его излияния Рыков. — Фамилию я действительно сменил. И насчет «в бегах» ты тоже правильно догадался. Только причина совсем другая, а не то, что ты там нафантазировал. Ты, видно, не обратил внимания или забыл, что я тогда валялся в больнице с переломанной ногой и с забинтованной обгоревшей башкой. Это только в кино, брат, героя убивают, убивают, а он снова оживает и побеждает всех врагов! В жизни так не бывает…
— Платили, хоть, неплохо? — поинтересовался следователь.
— Неплохо… Десять штук «зелеными»…
— Ух, ты! — завистливо присвистнул Кияшев. — Действительно, неплохо… Ну, да ладно, хватит сопли да слюни жевать, давай к делу! А дело такое…
Из объяснений следователя Рыков понял, что компания «Глобус» была далеко не единственным и даже не самым главным звеном в той криминальной цепочке, что крепко опутала все Гуманитарные фонды. Как те, что занимались, как фонд, возглавлявшийся им самим, поставками
— Поэтому, — спокойно пояснил Быкову следователь, — меня сейчас беспокоят не твои наивные фантазии относительно мести, а вполне реальная опасность того, что они сами постараются доделать неоконченное дело. Попросту — убрать тебя! Сам знаешь, в наше лихое время проще убрать всех потенциальных свидетелей, чем выяснять, кто из них действительно что-то знает. Так что, никто и не станет разбираться, догадываешься ты об истинных причинах взрыва, или нет. И даже в случае, если тебя убьют прямо здесь, в госпитале, могу дать почти стопроцентную гарантию, что в заключении о смерти будет фигурировать вполне безобидная причина, вроде сепсиса, возникшего после переливания крови, или даже обычной простуды, с которой ослабленный организм не смог справиться. Да, мало ли профессиональный врач-патологоанатом может найти причин! Особенно, если за это хорошо заплатят… А надежно прикрыть тебя я сейчас не могу — я ведь и сам здесь на полулегальном положении! — спокойно констатировал Кияшев.
— Ну, и что ты предлагаешь? Бежать? А куда? Если я правильно понял, то найти им меня будет совсем несложно — с такими-то связями!
Кияшев немного помолчал, затем ответил:
— В общем, так… Мы, когда еще планировали твое участие в этой операции, разумеется, учитывали возможные риски для тебя и твоей семьи. Ну, и подготовили на этот случай необходимые документы и легенду, чтобы при необходимости быстро выдернуть вас отсюда!
Эти документы у меня с собой — паспорта, свидетельства о рождении, о браке… Короче, все, что нужно! Думаю, разберешься. Легенду, конечно, придется немного доработать, с учетом возникших обстоятельств… Но с этим, думаю, ты и сам справишься! Деньги-то на первое время имеются?
— Имеются — и наличкой сотни полторы, и на банковских картах… Только у нас же в стране банкоматов нет — значит, пока что только наличка!
— Полторы сотни долларов? — удивился Кияшев. — Маловато, даже на первое время!
Быков покосился на него и скептически ухмыльнулся:
— Полторы сотни тысяч — думаю, пока этого хватит! А там посмотрим… Так, а что делать сейчас?
Он вопросительно посмотрел на следователя.
— Пока ничего. Просто лежи и выздоравливай! Я к тебе больше приходить не буду — незачем лишний раз светить и тебя, и себя! Мне сейчас нужно добрать еще кое-какие документы и переслать их в Москву. Если, конечно, успею! А то меня уже настойчиво выпроваживают отсюда! Почувствовали, крысы, что тонут, вот и засуетились… Короче, я планирую выбираться отсюда не раньше, чем через две недели. Если до этого времени произойдет что-то необычное — ну, меня отошлют раньше или еще чего…