По одному пути
Шрифт:
Она быстро метнулась в ближайшие пышные кусты, прекрасно понимая, что она нарвалась на охотника.
Как только она поглубже засела в своём укрытии, на неё нахлынуло ощущение какой-то неполноценности.
«Вещи!» — наконец осознала она с испугом.
Невдалеке послышался хруст веток, из-за дерева показался низенький плотного телосложения черноволосый мужчина с арбалетом наперевес. Он оглядел округу цепким взглядом темных глаз, тем самым давая понять, что добычу в ее лице так легко
Охотник медленно приблизился к оброненной Пантидерой ноше, чуть поворошил ее ногой и с нехорошей радостью прошептал:
— Оборотень, значит.
Теперь длиннохвостая рысь окончательно убедилась, что незаметной скрыться ей не удастся. Она припала к земле и медленно бесшумно поползла противнику за спину. Ее преимуществом была внезапность, и если она не воспользуется ей, то снова лишится свободы, либо жизни.
Однако охотник тоже был настроен решительно и на месте не стоял. Пускай он её не видел, но они начали ходить по кругу.
«Нужно его отвлечь», — спустя пару минут подумала сбежавшая узница, оглядывая землю на наличие камней. Но всё решила ветка, треснувшая под ее задней лапой, благодаря которой двуликую вычислили.
— Попалась! — вскричал мужчина и выстрелил из арбалета ей в лоб серебряным болтом, на его встретил пустота.
«Глупец!» — мелькнула в ее глазах мысль, и, пока он не зарядил оружие, она стремительно напала. Они кубарем покатились по земле, яростно сцепившись. Ей удалось подальше оттащить его от арбалета, но он в последний момент вцепился ей в горло мертвой хваткой. Несмотря на острые когти, царапающий мужчине грудь, охотник брал верх. Пять лет в ужасных условиях дали о себе знать — она ослабла.
«Дотянуться до горла. Только дотянуться до горла!» — словно мантру, мысленно твердила себе оборотень, но лапы теряли силы, а тяжёлый человек вжимал ее в твердую землю, придавив коленом задние конечности. В лёгких катастрофически не хватало воздуха, и перед глазами поплыло, но желание жить росло в ней все сильнее. Пролитая кровь того юноши не должна быть напрасной!
Когти полыхнули зеленоватом пламенем, и достаточно было одной царапины, чтобы мужчина стремительно скатился с ней и забился в конвульсиях. Она нарушила нравственный закон целителя, который установила для себя сама…
— Молодец, Пантидера! — похвалила ее наставница, когда ученица с помощью дара исцелила ссадины на коленке маленькой девочки. — У тебя большие задатки к исцеляющей магии.
Двуликая смущенно улыбнулась и помогла ребенку подняться на ноги. Когда пациентка поблагодарила и быстро убежала к детворе учительница спросила:
— А ты знаешь, что твой дар можно использовать и для обратного процесса?
— Нет, — отрицательно покачала головой ученица и заинтересованно спросила: — А как это?
— Например, если в настой для улучшения работы сердца добавить слишком много волчьих ягод, то больной может умереть.
— Но
— Порой жизнь заставляет, — развела руками молодая русоволосая женщина. — Но ты послушай, точно также может делать и твой дар, если ты направишь мощный поток исцеляющей магии на хотя бы относительно здоровое сердце, то оно начнёт работать слишком быстро, и вскоре не выдержит нагрузки и умрёт от истощения…
В тот день она пообещала себе, что никогда никого не убьет с помощью своего дара. Но наставница всё же оказалась права: иногда жизнь заставляет закрывать глаза на собственные убеждения.
Она мрачно глянула на уже мертвого мужчину с его губ медленно капала красноватая пена.
Выживание — жестокая штука.
Пантидера обратилась. Прикусив губу от отвращение к самой себе, она быстро обыскала остывающий труп и скоро нашла то, что искала — достаточно увесистый мешочек с деньгами. Девушка застыла в задумчивости, глядя на арбалет, и решительно подобрала его вместе запасом болтов.
Ей пришлось остаться в человеческом облике, так как ноша увеличилась в два раза, и двигаться дальше на своих двоих.
Из-за темного угла дома бесшумно вышел высокий юноши с конским хвостом пепельно-русых волос. Довольно мягкие черты лица сейчас были несколько искажены серьезностью и напряженностью. Бледно-голубые с синим островком вокруг зрачка глаза цепко оглядывали безлюдные улицы и внезапно заметили прибитую к столбу листовку с хорошо прорисованным лицом. Его лицом.
— Чтоб их леший в задницу драл, — одними губами выругался он, сдираю объявление о пропавшем, где за находку было назначено немаленькое вознаграждение. Ему надоело убегать от властей по всей стране, а залечь на дно негде.
Откуда-то донеслось лошадиное ржание. Парень повернул голову на звук и увидел конюшню с написанной от руки вывеской: «Оугцион: продаюца кони».
На лице беженца расцвела счастливая улыбка, он решительно направился на «оугцион».
Пантидера устала доплелась до озера, разделась, на всякий случай спрятав вещи под кустами, и с наслаждением погрузилась в прохладную воду.
Ноги она, хвала деревенскому детству, не стёрла, но они ощутимо гудели от усталости.
Дно оказалось каменным с участками серого песка. Камни хорошо очистили стопы от грязи, а мягкий песочек снял напряжение с покрасневшей кожи.
Выйдя на заросший травой и деревьями берег, девушка голышом уселась на плащ, стала сохнуть и грызть корку, прихваченного из последнего тюремного обеда, хлеба.
А солнце тем временем клонилось к закату, приближался вечер.
Пантидера, обсохнув и утолив первый голод, оделась и направилась на поиски ветвистого дерева, на котором собиралась провести ночь.