По праву рождения
Шрифт:
– Выбор есть всегда, - спокойно произнес Андрей, - и ты его сделал. Ты наказал его за его поступок, но сам, как трус, пытался уйти от наказания за свой.
– О чем ты?
– Покончить с жизнью это не просто большой грех, это слабость, трусость и преступление. Прежде всего, перед самим собой. Но если тебе нет дела до своей жизни, подумай о других. Ты знаешь, что за покушение на Романа Александровича, арестовали графа Орлова?
– Что? Нет.
– Удивился Василий. Он этого не знал. Совершив преступление, Ростопчин закрылся в своей комнате, не желая никого видеть.
– Но как? Почему его?
– На манжете его рубахи была кровь. И он не пожелал
– А что мне теперь делать?
– Испугался Василий.
– Это дело твоей совести и твоей чести, - ответил Андрей.
– Но я хочу, чтобы ты знал, если его не отпустят, я не смогу молчать.
– Андрей поднялся, зная, что Василий больше не совершит своей страшной попытки. Он не мог ошибаться на его счет. Ростопчин не позволит расплачиваться за себя невиновному человеку.
Он подумал об Александре и об его отце. При всем их различие, как же они все-таки похожи. Они оба приносят несчастья людям, не задумываясь о последствиях. Андрей не забрал с собой оружие Василия. Нет, бросив последний взгляд на графа, он спокойно вышел из комнаты, давая возможность тому самому решить свою судьбу. Василий был прав, из его ситуации выхода не было.
Теплый, но немного сырой воздух, наполнял легкие Александра. Он с наслаждением вдыхал его, радуясь последним дням в Лондоне. Был уже поздний вечер, который плавно переходил в темную ночь. Он шел с Николаем по безлюдной замощенной улице. Так хотелось увидеть Луизу, поговорить с ней, объясниться. Но что он мог ей сказать? Она все равно никуда с ним не поедет. Что бы она ни чувствовала к нему, у нее хватит благоразумия не пускаться в ужасную авантюру. В отличие от сердца разум Александра тоже это понимал. Он понимал, что его семья никогда не примет Луизу, что ей придется жить на положении его любовницы. Хоть Александр и хотел, чтобы она осталась с ним, но только не ценой ее позора. Принятие решения далось ему с огромным трудом, но он все же решил никогда больше не видеть ее. Поэтому появилось желание поскорее уехать на родину. Корабль отплывал через два дня. Александр только надеялся, что у Луизы все будет хорошо, и она помирится с мужем.
Николай так же, как и Александр думал о женщине. Центром его вселенной была Виктория. Он так же, как и друг не видел ее с того самого дня. Но вчера получил от нее записку. Она писала, что скучает и ждет его. Он думал о том, как забрать ее с собой, а главное, как рассказать ей об Анне. Сегодня он должен обязательно с ней увидеться. Через два дня они уедут отсюда, а ему еще предстояло решить, как переправить в Россию Викторию так, чтобы Александр об этом не узнал.
– Хотел бы я узнать, о чем ты думаешь, - рассмеялся Александр.
– У тебя такое лицо будь-то, ты готовишь заговор. И в ближайшее время должна решиться твоя судьба.
Николай взглянул на друга и рассмеялся в ответ, пряча за весельем свои мысли. В какой-то мере он и правда планировал заговор, и от этого зависела его судьба.
– Да какие могут быть заговоры. Просто наслаждаюсь последними мгновениями в этой стране. А может, задержимся ненадолго, - вдруг предложил Николай.
Александр удивленно посмотрел на Репнина. Неожиданно было от него слышать такое. Он не торопится вернуться в Россию? А ведь совсем недавно так не хотел оттуда уезжать.
– Ты не хочешь домой? Что же тебя здесь держит? По-моему самое важное
– Да?
– Конечно. Женитьба на Анне, повышение в чине. Или ты что испугался? Голова идет кругом?
– Подшучивал над другом Александр.
– Может, и испугался.
– В этот раз поручик Репнин не поддержал веселого тона Романова. Он был вполне серьезен. Николай и, правда, опасался возвращения в Россию.
Молодые люди медленно шли по улице и не сразу заметили, что на улице они не одни. За ними следом на небольшом отдалении шли четыре человека. Еще двое двигались русским на встречу. Александра смутил их внешний вид. Они были одеты так, как будь-то, не желали быть узнанными - все в черной одежде, шляпы надвинуты на глаза. Романов дернул Репнина за плечо, замедлив ход. Николай в некотором опасении оглянулся назад. Если эти люди сейчас захотят напасть, то силы будут явно не равны. Молодые люди пошли вперед, немного отходя в сторону. Александр сжал трость, в которой находилось небольшое лезвие. Как бы ему сейчас пригодилась шпага. Но она, как и его мундир, лежала в гостинице. У Николая так же был лишь небольшой кинжал. Русские поравнялись с шедшими навстречу людьми. И только они хотели пройти мимо, как увидели, что в слабом свете уличного фонаря сверкнул длинный клинок. Решив, что лучшая защита это нападение, молодые люди бросились на врагов.
Александр полоснул лезвием по руке противника. Тот с криком выронил шпагу. Она упала на мостовую, издавая неприятный звук, от которого Александру стало холодно. Он повернулся ко второму противнику и увидел, что тот медленно опускается на тротуар. Николай стоял рядом с окровавленным кинжалом. Все это произошло за считанные секунды. Оба тут же очнулись от оцепенения, услышав шаги, приближающихся к ним людей. Несколько метров отделяло русских от убийц.
– Бежим!
– Крикнул Николай.
Александр же стоял и смотрел на бегущих людей. Он мгновение раздумывал, что делать: взять оружие и сражаться или бежать. Рука потянулась к шпаге, валявшейся на мостовой, но тут же замерла. В этот момент он подумал, что он не может попасть в подобную историю и испортить и без того сложные отношения между двумя странами. Кем бы ни были эти люди, но он просто не имеет права погибнуть или лишить их жизни.
Николай же смотрел на убийц и думал, что силы не равны. А умирать он не желал. К тому же это был не поединок чести, и он не обязан драться. "Но что же он стоит, - подумал Репнин, - еще немного и отступать будет поздно".
– Бежим же!
– Закричал он снова, потянув Романова за руку.
Александр, приняв решение, побежал за другом, перепрыгнув через человека, порезанного Николаем. Времени, чтобы посмотреть, жив ли он, совершенно не было. Второй же, на которого кинулся Александр, был определенно жив. Он уже успел подняться на ноги, сжимая рукой запястье.
Молодые люди стремительно бежали по улице.
– Сюда!
– Крикнул Николай.
Они вбежали в подворотню. Переулок был очень узким. На пути не встретилось ни души. Их преследователи бежал следом. Сзади до сих пор слышался топот, бегущих ног.
– Проклятье!
– Крикнул Николай, который бежал впереди.
– Здесь тупик!
Александр остановился и посмотрел вперед. Глухая стена преграждала им дорогу.
– Все, теперь конец, - произнес Александр, задыхаясь от бега, - они перережут нас здесь, как баранов. Здесь так узко, что не развернешься, а мы с ножами, даже шпаги у них не взяли.
Николай стоял, вытирая пот со лба:
– Должен быть выход. Ну, ведь должен же!