По праву рождения
Шрифт:
Андрей прочел в его глазах такие муки и страдания, что не знал, как реагировать на увиденное. Несколько мгновений, пока они смотрели друг на друга, показались обоим вечностью. Андрей медленно вошел в комнату, прикрыв за собой дверь. Он поднял руку в останавливающем жесте, словно успокаивая графа. Ростопчин, все еще державший оружие у виска, медленно опустил его.
Он уже давно сидел здесь, не осмеливаясь решиться на самоубийство. Он понимал, что его жизнь кончена, что он совершил непоправимое. Перед его мысленным взором вставало лицо его высочества удивленное и потрясенное. Он снова и снова прокручивал в памяти свое преступление. Он видел,
– Что случилось?
– В замешательстве спросил Василий.
– Я искал тебя.
– Андрей не знал, как себя следует вести с человеком, который только что хотел покончить с собой - попытаться переубедить или сделать вид, что ничего не произошло.
– Зачем?
– Ты сначала убери оружие, а потом поговорим, - успокаивающе произнес Андрей.
– Боишься? Ты не бойся, - задумчиво ответил Василий, все же положив пистолет на стол.
Андрей прошел в комнату и сел за стол напротив Ростопчина. Минуту поколебавшись, он протянул руку и придвинул к себе оружие графа.
– Думаешь, так будет лучше?
– Грустно усмехнулся Василий.
– Ты ошибаешься, лучше уже не будет.
– У тебя что-то случилось? Но... что бы это, ни было, в жизни нет ничего непоправимого.
– Не в моем случае.
– Граф приложил пальцы к виску, с усилием потирая его. Голова ужасно раскалывалась. Пожалуй, от этой боли был тоже только один выход.
– Хочешь, поговорим об этом? Может быть, я смогу помочь тебе, - произнес Андрей, прекрасно понимая, что еще немного, и он опоздает на службу. Но не мог же он сейчас оставить Василия одного. Для него не было ничего важнее человеческой жизни.
– Ты не можешь мне помочь, Андрей.
– Потерянно ответил Ростопчин.
– И никто не может.
– Он замолчал, задумчиво рассматривая поручика. "Вот человек, который никогда бы не попал в такую ситуацию. Который никогда бы не поднял руку на безоружного человека, - подумал он.
– Таких, как он, больше нет". Появилось желание все рассказать ему. Но как Андрей отреагирует на это? Поймет ли? Или осудит? Они давно знали друг друга. И Василий знал, что Андрей редко осуждал других. Он всегда относился снисходительно к человеческим слабостям и лишь в меру своих сил и возможностей пытался исправить встречающуюся в его жизни несправедливость.
– Ты когда-нибудь любил, Андрей?
– Спросил Ростопчин, улыбнувшись.
Воронцова смутил этот вопрос. Он ни с кем не любил обсуждать свою личную жизнь. Но он знал, что граф спросил об этом не из праздного любопытства.
– Нет. Как-то пока не довелось, - ответил он.
– Но я надеюсь, что когда-нибудь мне повезет.
– Тебе повезет, если ты никогда никого не полюбишь. Любовь убивает тебя, как человека, как личность. Ты становишься рабом своих чувств, своих желаний.
Андрей был очень удивлен этими речами. Он был уверен, что Василий очень счастлив в браке и что их чувства взаимны. Что же могло между ними произойти, что он решился на такой грех. Но он ничего не сказал, почувствовав, что сейчас все слова были лишними. Он терпеливо ждал, когда Василий сам продолжит свой рассказ.
– Я любил и верил. Верил в наши чувства, что нам суждено быть вместе. Я был так счастлив, что наша семейная жизнь не похожа на петербургские браки. И что Вера не похожа на придворных дам. Но я ошибался. Она предала меня. Она мне изменила.
Еще до того, как граф произнес эти слова, Андрей уже понял, что он скажет.
Так вот значит в чем дело? Жаль. Но это не повод, чтобы сводить счеты с жизнью.
– И поэтому ты решил покончить с собой?
– Спросил Андрей.
Ростопчин вслушивался в интонации его голоса, пытаясь определить, осуждает его Андрей или нет. Но в голосе поручика не было осуждения, лишь тихое спокойное сожаление.
– Нет. Не поэтому, - продолжил граф, решив исповедаться до конца.
– Я виноват. Я убил человека. Того с кем Вера изменила мне.
Андрей смотрел на Василия, и страшная догадка посетила его. Покушение на его высочество и вот теперь попытка самоубийства Ростопчина. Но разве такое возможно? Андрей знал Романа Александровича как человека, очень привязанного к своей жене. Но с другой стороны, разве он не знал Василия Ростопчина, как человека счастливого в браке. В реальности же все оказалось по-другому. Неужели Вера изменила мужу с Романом Александровичем?
Василий тоже наблюдал за Воронцовым. И увидев по его лицу, что тот обо всем догадался, спокойно подтвердил:
– Да, ты все правильно понял. Я убил Романова.
Андрей не знал, как реагировать на это признание. Его высочество был отцом его лучшего друга, но Василий тоже был ему другом и честным, благородным человеком.
– Я подошел к нему и воткнул в него кинжал. А потом стоял и смотрел, как он умирает, - продолжал тем временем Ростопчин.
– Я думал, в его венах течет вода. А оказалось кровь.
– Он еще жив, - сам не зная, зачем ответил Андрей. Он старался не смотреть на Ростопчина, пытаясь привести, мысля в порядок и дать свою оценку произошедшему.
Василий же истолковал его поведение, как осуждение. Вдруг так захотелось оправдаться перед ним.
– Ты не понимаешь. Он воспользовался ею. Она была совсем не нужна ему. Он не мог не знать, что я ни в чем не виноват, но все же заставил ее провести с ним ночь взамен на мое освобождение. Он же осквернил мою любовь, мою Веру. Он разрушил наш брак, так играючи, из-за своей прихоти. А потом вел со мной так высокомерно и наголо, что я не мог оставить его безнаказанным. У меня не было другого выбора.