По пути с Богом (сборник)
Шрифт:
Первый его вопрос был: «Кто ты?»
«Я Рамдас», – последовал простой ответ.
«Нет, ты говоришь неправду, – возразил друг. – Ведь на самом деле ты Рам. Когда ты заявляешь, что ты Рамдас, ты не понимаешь, что говоришь. Бог пребывает во всем. Он в тебе, а значит, ты – это Он, признай это».
«Правда, дорогой друг, Бог повсюду, – ответил Рамдас, – но в то же время следует заметить, что Бог один и един. Если Он в тебе и повсюду вокруг тебя, могу ли я осмелиться спросить, к кому ты обращаешь свой вопрос?»
Подумав некоторое время, друг вынужден был сказать: «Да, действительно, я задал вопрос самому себе».
Этот ответ был отчаянной попыткой сгладить свое первое утверждение. Если бы он сказал, что вопрос был обращен к Рамдасу, тогда стало бы ясно, что спорщик признает двойственность – «я» и «ты».
«На самом деле, – сказал Рамдас, – Рам не говорит. В тот
Друг еще некоторое время настаивал на своей аргументации, но в конце концов прекратил спор.
По пожеланию Рамдаса, любившего на некоторое время оставаться в уединении, друзья отвели его в рощицу в миле от города, где имелся маленький навес. Здесь он прожил несколько дней, а друзья по вечерам навещали его.
Как-то пришел сюда для разговора школьный учитель. Он принадлежал к Арья Самаджу, [57] созданному великим святым Свами Дайанандой Сарасвати. Этот друг в ходе беседы очень горячился. Темой обсуждения было движение шуддхи, основанное Свами Шраддхананджи. Рамдас не сочувствовал этому движению, как не одобрял он любую попытку с чьей-либо стороны создавать различия и разногласия в религиозных верованиях. Самая прекрасная и убедительная истина заключается в том, что все верования ведут к одной и той же цели. К концу беседы друг явно перешел границы благопристойной дискуссии. Однако Рамдас по милости Рама оставался спокойным и сдержанным. А прощаясь, он заверил друга, что очень любит его, несмотря на оскорбительные слова, которые тот пускал в ход.
57
Арья Самадж – «Общество ариев», или просвещенных; религиозно-реформаторское общество, основанное странствующим монахом Даянандой Сарасвати. Ратовало за монотеизм, упразднение догм, возвращение к Ведам и т. д. После смерти Д. Сарасвати развернулось движение шуддхи («очищение») – за возвращение в индуизм тех, кто перешел в ислам или христианство.
На следующий день, примерно в то же время этот друг пришел опять. В общем-то, он не пришел, а быстро прибежал. Он едва мог говорить, он мог только шептать, так как у него перехватывало горло. Вид у него был довольно жалкий.
«О махарадж, – просипел он, падая к ногам Рамдаса. – Бог наказал твоего невольника за то, что он вчера в разговоре с тобой употреблял грубые слова. Видишь, как у меня заложило горло? Я не могу нормально говорить».
«О друг, Рамдаса это очень огорчает, но будь уверен: Бог никогда не наказывает. Бог – это любовь, Он всегда добр. Наши враги – это наши собственные сомнения, они и порождают всяческую путаницу. Так называемое зло мы сами и создаем».
Друг тут же схватил правую руку Рамдаса, притянул ее к себе и потер ее ладонью свое горло. Удивительно, но горло прочистилось, он стал говорить более ясно, а через несколько минут у него все наладилось!
«Посмотри, махарадж, какой силой ты обладаешь», – воскликнул он в большом волнении.
«Ты ошибаешься, дорогой друг, – ответил Рамдас. – Рамдас всего лишь бедный невольник Рама, и у него нет никакой силы. Исцелила сейчас тебя твоя вера и ничего более». С этого времени этот друг сильно привязался к Рамдасу и был очень добр к нему.
О Рам, твои пути так удивительны, что Рамдас порой становится полностью озадаченным Тобой.
Друзья, с которыми он ежедневно встречался в Джанси, по своей природе были очень щедрыми. Особенно добры и гостеприимны были они по отношению к садху. Когда Рамдас жил у Махадева Прасада, он увидел в нем образец щедрости и скромности. Он никогда не отпускал голодного человека от дверей своего дома, не накормив его. Он мог отказаться от своего обеда и предложить его голодающему. Сердце его было таким мягким, таким отзывчивым, а смирение его могло служить примером. Конечно же, Рам дал возможность Рамдасу общаться с этим другом для того, чтобы он понял, как проявляют себя на деле истинное смирение и щедрость.
Рамкинкер, молодой друг, который вызвался сопровождать Рамдаса в его паломничестве в Гималаи, взял за правило отдавать десять процентов своего заработка на благотворительность. Это, право же, прекрасный пример для всех!
Нужно сказать, что идеал благотворительности, которому следуют домохозяева северной Индии, очень благороден и высок.
58
Правила поведения (дхарма) для четырех основных укладов жизни правоверных индусов (ученичество, семейная жизнь, уединение, отшельничество) восходят к Ведам и считаются священными. Стадии домохозяина придается очень большое значение в нравственном и духовном продвижении человека, и благотворительности в ней уделяется важное место. Статус домохозяина определялся не столько формальным фактом наличия семьи, а соблюдением этических и религиозных норм (дхармы), соответствующих этому статусу.
Глава 24
Путешествие в Гималаи
Друзья из Джанси снабдили Рамдаса всем необходимым для поездки в Гималаи. И вот день отъезда настал. Много друзей пришло на вокзал, чтобы попрощаться со смиренным Рамдасом и Рамкинкером. После взаимного обмена добрыми пожеланиями наступило прощание.
На следующий день поезд прибыл в Харидвар. [59] Харидвар, как свидетельствует его название, это ворота к великим святыням Гималаев. Паломники остались здесь на два дня. Было очень радостно видеть берега Ганги, где собирались отшельники, отшельницы, бхакты (преданные почитатели Господа), брахманы, набожные матери – и все были заняты купанием, омовениями, сандхьей, [60] молитвами, поклонением. О Рам, Ты ясно проявил себя в этом святом месте. Отсюда начинался путь в Гималаи.
59
Харидвар – священный город на Ганге, в предгорьях Гарвальских Гималаев.
60
Сандхья – ритуальное богослужение, проводимое на рассвете, в полдень и на закате.
Рамдас и Рамкинкер поднимались все выше и выше и достигли Ришикеша. [61] Это очень красивое место. Вид на берегах святой реки просто чарующий. Величавые вершины Гималаев, неясно различимые на расстоянии и укрытые белым туманом, сливаются, будто в поцелуе, с наступающими волнами облаков, которые зависают над ними. Ближе глазу открываются высокие, мощные утесы, покрытые густым лесом, смесью зеленых, желтых и красных оттенков листвы и цветов. Еще ближе взору предстает кристальная вода святой Ганги, текущей во всем своем величавом покое, обнажая на своем дне огромные обломки скал, которые ее бурное течение увлекло вниз еще в незапамятные времена и сделало круглыми и гладкими. О Рам, Ты столь величествен!
61
Ришикеш – знаменитый город на Ганге в 25 км к северу от Харидвара, известный многочисленными храмами и ашрамами святых. Многие поколения подвижников занимались здесь покаянием и усиленной духовной практикой.
На одном берегу великой реки виден ряд маленьких тростниковых хижин, аккуратных и чистых. Это ашрамы санньясинов. Рамкинкер повел Рамдаса в одну из них. Обстановка в ней была самая простая: подстилка из бамбука, на ней – оленья шкура, в ногах – свернутое одеяло. Почтенный старый санньясин сидел на оленьей шкуре, скрестив ноги. На деревянном крючке висел котелок для воды, сделанный из черной раковины. Кроме небольшого куска материи и запасной набедренной повязки, которые сушилась на солнце у дома, у него не было никакой другой одежды. На песчаном полу хижины был расстелен бамбуковый коврик, а в углу лежали два черных камня, один большой, другой поменьше, для раскалывания миндаля и других орехов с твердой скорлупой.