По пути

Ляля Фа

Когда Исмагилу было десять, Рустам по настоянию тёщи повёз его в Уфу, навестить родственников матери. Уже тогда сын у него был крупным для своего возраста и по-детски принципиальным. Так что, когда он увидел, как какой-то мелкий пацан спрятался на детской площадке от взволнованных мужчины и женщины, то помог им найти пропажу.

Только оказалось, что это были не родители мальчика, а работники детдома, из которого тот в очередной раз сбежал. Иса тогда переживал. По-своему, молча. Уговорил отца пойти проведать мальчишку в детдоме. Со слов директора, ребёнка подкинули к дверям учреждения

ещё младенцем, без каких-либо документов. Имя и фамилию — Денис Менделаев — ему придумал директор, когда заметил, как малыш заинтересовался таблицей Менделеева, висящей на стене в его кабинете и напоминавшей о прошлой работе учителем химии.

В общем, Иса попросил, а Рустам согласился. И после долгих бюрократических проволочек и нескольких поездок в Уфу, Рустам стал отцом во второй раз. Официально — решением суда об усыновлении. А на самом деле — ещё тогда, в детдоме, когда колючие зелёные глаза нахохлившегося пацана, озлобленного на весь мир, прямо встретили его взгляд.

Рустам не считал себя хорошим отцом — попросту не знал, что значит им быть. На дурной пример собственного папаши опираться не хотелось… но других моделей воспитания Рустам не видел, а видел бы — не принял, просто из принципа. Говорят, сейчас полно книжек по воспитанию детей… но Рустам предпочёл бы заново проштудировать ненавистный в своё время учебник по военной топографии, чем брать в руки подобную макулатуру. А теперь думал, что, может, и стоило почитать...

Так и не уследил…

Ответственность давила на плечи, сковывая мышцы шеи. Необходимость сдерживаться и вынужденное бездействие провоцировали фантомную боль в пустой глазнице. Виски сжало.

«Кажется, это и зовётся мигренью. Я-то думал, это удел истеричных дамочек...» — подумал Рустам.

Из полиции позвонили, когда Рустам был в пивной лавке — хотел порадовать сыновей разливным лимонадом. А вместо этого добежал до дома, схватил документы, свои и Дэна, и вот… Понять бы уже, насколько дела плохи, во что этот долбодятел малолетний ввязался...

В конце коридора открылась дверь… и тут же по казённому кафелю слегка приглушённо простучали каблуки. Рустам был настолько погружён в свои мысли, что поднял глаза, только услышав своё имя:

— Рустам Фуадович?

Галя или не Галя? Рустама хватило лишь на то, чтобы кивнуть.

Голос её, но в этом учреждении, где даже стены давили памятками протокольных действий, фотографиями «В розыске» и прочими атрибутами юстиции, Галина демонстрировала абсолютную уверенность. Куда делась робкая Галя из чебуречной? Та, что, краснея, кормила его блинами на своей кухне? Такого строгого, непроницаемого выражения лица он у неё и предположить не мог.

И пока Рустам охреневал, Галина нарочито громко продолжила:

— Здравствуйте, Рустам Фуадович. Извините за задержку, судебное заседание одного из клиентов немного затянулось. Пойдёмте.

Она слегка повела головой в сторону окна дежурного, который внимательно наблюдал за происходящим. Галина нахмурилась и посмотрела на свой сотовый телефон. Рустам видел, что тот был выключен. Тем не менее, Галя поводила наманикюренным пальцем по экрану и поднесла его к уху.

— Да, слушаю… Нет, сейчас не могу, я с клиентом…

Нет, тут всё быстро разрешится, вы мои методы знаете… Хорошо, я вам перезвоню. До свидания.

Она обратила внимание на папку в руках Рустама и сухо спросила:

— Это документы?

— Да. А… ты как здесь оказалась? — тихо спросил он.

— Дай посмотрю.

Галина протянула руку, но Рустам не торопился отдавать папку, ожидая ответа.

— Мне твой сын позвонил, — так же тихо ответила она.

— Денис?!

— Исмагил. А теперь дай документы, пока эффект от цирка не развеялся.

Если бы не беспокойство за Дэна, Рустам бы съязвил. Но тут просто протянул ей папку. Галина быстро просмотрела содержимое и решительно направилась к дежурному. Рустам пошёл следом.

— Добрый день. Соколова Галина Юрьевна, — она показала через стекло свои документы, но парень в погонах уже не нуждался в них, по всей видимости, прекрасно понимая, с кем имеет дело. — В ваше отделение был доставлен несовершеннолетний Денис Менделаев. Я адвокат его законного представителя. Мой клиент — Закиров Рустам Фуадович — родитель задержанного. Вот документы. Как я понимаю, Денис Менделаев находится в вашем отделении более трёх часов. Был ли уведомлён прокурор? Какие именно претензии по отношению к сыну моего клиента?

Спустя час они вышли из отделения втроём. Лишь только дверь отделения закрылась за их спиной, выпуская на свежий воздух, Рустам влепил Денису крепкий подзатыльник.

— Эй! Это жестокое обращение с детьми! Я буду жаловаться! — издевательски заверещал тот, потирая ухо.

— Я тебе дома доступно объясню, как должны себя вести дети, чтобы отцам по отделениям полиции шарахаться не приходилось!

Рустам, от греха подальше, лишь сжал кулаки и направился к машине, одолженной у соседа. Пикнул сигнализацией и хотел было открыть Гале дверь, но Дэн опередил его. Галина села на пассажирское место рядом с водителем, Рустам — за руль, а Дэн юркнул на заднее сиденье и продолжил откровенно нарываться на воспитательную беседу «не отходя от кассы»:

— Галина Юрьевна... спасибо за спасение из цепких лап отечественного правосудия! Знать бы заранее о такой поддержке, так я бы не стеснялся и навалял бы покрепче тому дятлу, что к Кате приставал...

Как выяснилось, Дэн ввязался в уличную драку по весьма прозаичному поводу — стоял за честь дамы. В роли дамы оказалась его одноклассница, а в роли посягателя на её честь — пацан из параллельного класса. Ну а Дэн, как всегда, не смог пройти мимо, несправедливость же. Один толкнул, второй ответил, и понеслось… Кто-то вызвал полицию, а дежурный наряд оказался близко...

— Денис, вам повезло, что родители того парня с пониманием отнеслись к ситуации и спустили всё на тормозах. И что этот случай был первым. Всё же кулаки — не самый лучший способ договориться. А красноречием вы, я полагаю, не обделены.

— Спасибо за комплимент, — сын сощурился, и Рустам взглядом в зеркало заднего вида попытался внушить тому приказ заткнуться. Но не тут-то было: — А батя прав, Галина Юрьевна, на «бабу» вы не похожи — так ловко всех построили: «процедура», «правила», «прокурор» — и всё, менты разом сдулись…