По разные стороны
Шрифт:
И теперь я могу умереть счастливой.
Сандерс припарковался у большого здания и попросил ее выйти из машины. Тейт ждала, пока он отъехал и припарковался в каком-то подземном гараже. Ей казалось, что она будет более податливой к смене часовых поясов, но нет. Она была просто на иголках. Было уже поздно, вокруг было много людей, рассматривающих достопримечательности.
У нее ноги чесались пойти и самой их посмотреть. Наконец, Сандерс присоединился к ней, неся их багаж.
— Хорошо, пойдем, — сказал он, вырываясь вперед, когда она попыталась схватить свой чемодан.
—
— Яхта в гавани прямо перед нами. Как долго мы останемся, решать полностью тебе, — ответил Сандерс.
Тейт рассмеялась.
— Что, если меня скрутит морская болезнь, и я захочу уйти через час после того, как мы зайдем на борт? — пошутила она. Сандерс фыркнул.
— Значит я найду тебе блевальный пакет, и ты сможешь научиться справляться с ней.
Тейт знала, где они, хотя и не сказала ему об этом. Они входили в Пуэрто Банус под прозвищем «Поприще миллионеров», потому что это была пристань для яхт многих знаменитостей и богатых людей.
Ей удалось сохранить самообладание, пока они шли среди рядов огромных яхт. Она не увидела каких-либо известных людей, но высматривала так много, как могла. Тейт происходила из богатой семьи, но не жила среди больших денег. Ее отец был очень консервативным человеком — яхты на Коста-дель-Соль не совсем соответствовали его стилю.
Она так старалась все увидеть, что не обратила внимания на то, что было прямо перед ней. Тейт смутно осознавала, что кто-то спускается по трапу яхты в паре лодок от них. Хоть лодка и была красивая, но не была самой большой по размерам, поэтому Тейт подумала, что кто бы ею не владел, не мог быть знаменитостью, и она продолжала смотреть на другие яхты.
Но на самом деле Сандерс предупреждал ее. Его шаги стали жестче, спина ровнее. Это было похоже на то, словно кто-то натягивает нить марионетки. Одно правильное движение, и все в Сандерсе стало на место. Это служило признаком беды. Так и нервозности, или тревоги, или расстройства, или злости. Она задалась вопросом, подошли ли они наконец к яхте, или что-то было не так.
— Санди, я просто пошутила, ты же знаешь, что я полюблю все, что ты... — начала Тейт, поворачиваясь, чтобы посмотреть вперед и проследить его взгляд. Ее голос умер в горле.
Восемь недель. Четыре дня. Одиннадцать часов.
Она перестала идти.
Семь лет.
Она перестала дышать.
Недостаточно долго.
— Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы доставить тебя сюда. Меньшее, что ты можешь сделать, это улыбнуться, малышка.
Глава 3.
План у Джеймсона родился еще до того, как он покинул больницу. Она сказала, что хочет, чтобы он ушел.
Оставил ее. Исчез.
Но ничего не сказала о том, что не хочет снова его увидеть. Он посчитал это лазейкой.
Сандерс ждал снаружи, как Джеймсон и ожидал. Ему стоило знать, что это не
— Вы в порядке? — спросил он. Джеймсон кивнул.
— Конечно. Она попросила меня уйти. Я ушел, — ответил он.
— И все?
— Было еще несколько проклятий, немного крика, но да, в значительной степени, это все.
— И вы просто собираетесь уйти?
— А у меня есть выбор? — спросил Джеймсон, взглянув на друга.
— Вы можете бороться за нее, — заметил Сандерс. Джеймсон рассмеялся.
— Давай без радикализма. Кроме того, мы с тобой знаем, что это не сработает. Она хочет, чтобы я ушел, поэтому я уйду. Собираюсь вернуться в Европу, — сказал он. Сандерс прищурился.
— С ней ? — Он почти зашипел. Джеймсон покачал головой.
— Нет, Пет уже уехала, я вышвырнул ее той же ночью. В Берлин я не поеду. Подумывал об Испании. Мы давно туда не ездили. Солнце — хорошее средство для души, — объяснил Джеймсон.
— Я не собираюсь с вами в Испанию, — быстро добавил Сандерс. Джеймсон рассмеялся.
— Конечно же нет. Ты нужен мне здесь, — ответил он.
— Я не буду на вас работать.
— Я не нанимаю тебя. Но хочу, чтобы ты сделал мне определенное одолжение, — попросил он. Сандерс остановился.
— В последний раз, когда вы попросили меня что-то для вас сделать, один очень близкий нам человек чуть не умер, — напомнил он ему. Улыбка Джеймсона исчезла, и он повернулся к парню лицом.
— Я прекрасно осознаю, что именно я сделал, нет надобности напоминать. Послушай. Я уезжаю в Испанию. Некоторое время меня не будет. Но когда я позвоню — а я позвоню — ты должен пообещать мне, что сделаешь все, что в твоих силах, чтобы исполнить мои пожелания, — сказал Джеймсон. Сандерс покачал головой.
— Нет, я не стану рисковать ею, — начал он спорить, когда Джеймсон поднял руку.
— Просто поверь мне, Сандерс. Несомненно, одна ошибка не сотрет то доверие, которое ты проявлял ко мне всю жизнь, — огрызнулся Джеймсон.
— Семь лет вряд ли можно назвать всей жизнью.
Джеймсон почувствовал, словно его ударили в лицо. Он подошел ближе к Сандерсу. Столь близко, что ему пришлось наклонить голову, чтобы посмотреть на него.