По разные стороны
Шрифт:
— Прости меня, Сандерс, — прошептала она. — Мне очень, очень жаль.
— Нет, нет, вам не нужно сожалеть, мэм, я не должен был... я не понимал, что вы... Завтра, я буду… — начал он отрывистым голосом, но когда он произнес «мэм», вернулся назад, применив к ней титул незнакомки, ее сердце разорвалось пополам. Она прижала ладонь ко рту.
— Это мне должно быть жаль. И мне правда, правда жаль. Мне никогда не стоило бить тебя. Я люблю тебя, Сандерс. Так сильно люблю. Я просто вышла из себя, я не должна была этого делать. Мне очень жаль, — вздохнула Тейт, прижимаясь лицом к
— Все в порядке, Тейтум. Все будет хорошо. Обещаю.
Сандерс не выносил любого рода контакт. Она знала это; даже рукопожатия давались ему с трудом. Поэтому пощечина была для него сродни выстрела из пушки. Снарядом, разорвавшим его душу.
Она знала его прошлое, знала, какое насилие он пережил, и все же Тейт стала той, кто нажал на курок.
Я не лучше Джеймсона.
— Я не хочу здесь находиться, Сандерс. Но я сделаю это. Ради тебя, — прошептала она ему на ухо. Тейт почувствовала, как он кивнул, и вздохнула. Поцеловала в щеку. Прижалась к его боку. Он немного поерзал. Теперь, когда он перестал плакать, было ясно, что ее близость вызывала у него дискомфорт.
Поэтому она сжала его крепче.
Наконец, он сдался и пошевелил рукой, чтобы освободить ее и обернул ее вокруг плеч. Прижал ее еще ближе. Она заснула на груди, слушая его сердцебиение.
* * *
На следующее утро Джеймсон сидел на палубе на носу своей яхты и смотрел на океан. Он занимал место с внешней стороны пристани, поэтому ему не приходилось сталкиваться с какими-либо другими лодками. Обязательное условие для него. Скалистый выступ был всем, что разделяло его и открытый океан.
Утром он отправился проверить Сандерса, но остановился в шоке. Тейт лежала в постели с парнем в позе ложечек, словно ни делали это каждый день. Руки Сандерса крепко сжимали ее талию. Даже Джеймсон никогда не спал с ней таким образом и даже не думал попробовать.
Теперь он почувствовал себя лишним.
Они появились только в десять. К тому времени Джеймсон принял душ и оделся, даже вышел, чтобы купить себе газету. Они ничего ему не сказали, но было очевидно, что все, что произошло между ними накануне, загладило пощечину. Хорошо. Если бы эти двое не поладили, то для него не было бы никакой надежды.
— Голодна? — спросил Джеймсон, когда Тейт брела туда, где он сидел. Она пожала плечами и села напротив него, своровав кусок тоста из его тарелки.
— Как долго я должна здесь находиться? — спросила она, глядя на воду и грызя хлеб.
— Ты не пленница. Можешь уехать, когда захочешь. Сандерс может отвезти тебя в аэропорт прямо сейчас. Я просто подумал, что ты сильнее этого, — сказал ей Джеймсон. Девушка фыркнула.
— Неправильно подумал.
— Послушай, — вздохнул он, наклоняясь вперед и снимая солнцезащитные очки. Свои Тейт не сняла. — Независимо от того, хочешь ты признавать это или нет, у нас с тобой есть незавершенное дело. Да, я совершил большую
— Никогда не было никаких нас, — заметила Тейт. Джеймсон пожал плечами.
— Чем бы мы там ни были. Друзьями, — предложил он. Девушка рассмеялась.
— Мы никогда не были друзьями, — ответила она.
— Мы были чем-то.
— Мы были ничем.
— Зачем тебе нужно все так четко определять? Потому что все говорят, если «A» плюс «Б», то равно «В»? Значит, мы ничто? Иногда если «X» разделить на «4,3» равняется «ну его нахер», Тейт. Плохое произошло, но были и хорошие моменты, — напомнил ей Джеймсон. Она была ему нужна, чтобы помнить. Тейт снова фыркнула и отвернулась, так что теперь без помех смотрела на воду.
— Кажется, я забыла эти моменты. Наверное, когда из-за моих припадков в мозг перестал поступать кислород, — огрызнулась она.
— Это не смешно.
— Нет, ни капли, — согласилась Тейт. Джеймсон вздохнул. Погрузился глубоко в свое сердце, чтобы найти клочок доброты. Честности.
— Мне очень жаль за то, что я причинял тебе боль, — сказал он мягким голосом. Было очевидно, что она изо всех сил пыталась не плакать.
— Когда-нибудь, — начала она, прочищая горло, — ты найдешь кого-то, кто превзойдет в этих играх. Тебя превзойдет, и ты, наконец, узнаешь, что это за чувство.
— Как я найду этого кого-то, если не ищу? — спросил Джеймсон.
— Возможно, стоит начать. Ты не становишься моложе, — указала она.
— У меня есть человек, которого я хочу, — ответил он прямо. Тейт подавилась вдохом.
— У тебя нет ни черта, — ей удалось откашляться. Он рассмеялся.
— Тебя так легко разозлить сейчас. Это должно быть весело, — сказал Джеймсон. Она покачала головой.
— Я не хочу играть в твои игры, — настаивала Тейт. Он прислонился к столу, скрестив руки.
Наконец, мы можем перейти к самой сути.
— Как насчет одной последней игры. Никаких ограничений, победитель получает все, — предложил Джейсон.
— Как насчет того, что это действительно плохая идея, — ответила девушка, но он мог сказать, что предложение ее заинтриговало.
— Дай мне месяц, — начал Джеймсон. Ее брови поднялись над очками, и она повернулась к нему.
— Месяц для чего? — спросила Тейт.
— Один месяц, дабы убедить тебя, что я не дьявол, — заявил он. Тейт рассмеялась.
— Леопарду не избавиться от своих пятен, Джеймсон. Но давай, объясни свою игру. У меня хоть настроение поднимется, — съязвила она.
— Один месяц, чтобы убедить тебя, что я не дьявол, что между нами все так же хорошо, как когда-либо было, — продолжил он.
— Хммм. Не очень аппетитно, и я не особо выигрываю в этой сделке, — заметила Тейт, все еще улыбаясь.
Джеймсон поднялся со стула и медленно обошел вокруг стола. Когда подошел к ней, Тейт напряглась, но не отошла, когда он наклонился к ее голове. Прижал руку к ее лицу и приблизил ее к своим губам.